— Все им! — стукнул по столу один из Вовкиных братьев. — Нам — ничего, все — им! Это разве справедливость?

— Кому, москвичам, что ли? — поняли его с полуслова.

Уточнять вряд ли требовалось. Большинство из них в той или иной мере, изредка или постоянно, испытывали зависть, неприязнь и даже ненависть к таким же парням и девушкам, но проживавшим в столице. Молодые люди из Подмосковья чувствовали себя ущемленными и обделенными по сравнению со столичными сверстниками, которые, если разобраться, ничем не лучше их. Почему, по какому непонятному праву счастливчикам-москвичам дается все, чего ни пожелаешь: и хорошая одежда, и отличная еда, которой здесь не пробовали, и развлечения? А подмосковной молодежи — ничего! Мы кто: люди второго сорта? Ради чего, спрашивается, революцию делали в семнадцатом году?

Если бы молодые люди пили шампанское или хотя бы пиво, может, все и обошлось бы. Но шампанского в их магазин отродясь не завозили, за пивом выстраивалась очередь, да и было оно в те годы не ахти — не праздничное питье, одним словом. А водка — напиток, обладающий способностью увеличивать злобу, если человек уже начал злиться. Вот и в этот раз злость разрослась до небес, как атомный гриб, и подтолкнула к решительным действиям.

— А поехали и мы на Красную площадь!

— Чего там делать? Облизываться на добро московское? Слюнки глотать?

— Москвичек щупать, — подлила неугомонная Клавка масла в огонь.

Вовка от этих ее слов чуть не зарычал:

— Нет уж! Мы их по-другому пощупаем. А ну, берите ножи! Айда щупать столичную «белую кость»!

Вот так, в мгновение ока, они решили отомстить москвичам. За их чванливость, гордость, интеллигентность. За презрение «столичных» к подмосковной молодежи, словно к неграм в Америке. За все вышеперечисленное и в придачу за свою неудачу родиться не в Москве, а несколькими десятками километров подальше они решили своим способом наказать москвичей!

Ехать было недалеко: благо, сообщение налажено. По пути кое-кто протрезвел, но отступать уже не хотелось. Вовка и Клавка всех взводили, как сжатую пружину. Зато на площади — вот была потеха! Особенно когда девчонки-москвички завизжали и испугались. Когда тебя боятся — это ни с чем не сравнимо. Хлюпикам и добрячкам не объяснить, а сильные люди знают. Ради этого стоит жить!

Ну, приверженцам этой нехитрой морали было показано, что на каждую силу находится другая сила. Лейкин, Меркулов и Турецкий, то есть Меркуловская следственная бригада, нашли, обезвредили, посадили в тюрьму одиннадцать «борцов за правду» из Подольского района Подмосковья. Возможно, какие-нибудь правозащитники стали бы лить по ним слезы, но что касается Турецкого, он не сомневается, что посадили их правильно. В любом обществе найдутся люди, которые вместо того, чтобы пытаться хоть как-то усовершенствовать свою жизнь, предпочитают обвинять в своих неудачах других. И если их душевное состояние по-своему заслуживает жалости, то прощать убийства тех, в ком они произвольно видят виновников своих неудач, — это уж извините. Такого не позволено делать ни в каком обществе, кроме, может быть, общества людоедов на каких-нибудь далеких Андаманских островах.