– Собачкин? Чудная фамилия. Вы, наверное, любите животных?

– По вашей логике, человек с фамилией Людоедов – каннибал? – парировал Семен.

Я отправила мяч на его сторону поля.

– Не встречала пока Людоедовых.

– Это не значит, что их не существует, – не сдал позиций Семен, – или вы приверженка философского течения, которое считает: если я ничего не вижу, значит, этого нет?

– Течение не может ничего считать, – фыркнула я, – не по-русски сказано.

– Умный человек и на китайском поймет, – не остался в долгу Собачкин.

– Ребята, вы же не ссориться здесь собрались, – вздохнул Игорь. – Начнем. Итак, дорогие телезрители!

– Ой, не надо шутить на эту тему, – вздохнула я.

– Ты стала фанаткой ящика? – удивился Игорь. – Извини, не хотел задеть твои чувства.

Я села на полукруглый диванчик.

– Все намного хуже. Я в шоу работаю ведущей, его начнут показывать весной.

– А я спокойно стою, – заерничал Семен, – не упал на колени! Не знал, что нахожусь в компании звезды. Можно вас потрогать? Руки у меня чистые, я перед Новым годом душ принимал.

Я открыла рот, но Игорь помешал мне достойно ответить Собачкину.

– Это наш лучший спец по поиску пропавших, по имени Семен. Дарья Васильева, правая рука...

– Она же нога и кошелек Дегтярева, – перебил его Собачкин, – наслышан. У вас в наших узких кругах репутация меценатки и...

Я встала.

– Спасибо, Игорь, кажется, я зря пришла.

– Сядь, – велел приятель, – Сеня, перестань.

– Она первая начала, – пожал плечами парень, – примоталась к моей фамилии.

Я удивилась. Ну просто детский сад! Если он «лучший спец по поиску пропавших», то понятно, почему в России ежегодно без следа исчезает дикое количество людей.

– Кого похитили? – спросил Игорь.

Я в деталях изложила историю.

– И почему вы напряглись? – поинтересовался Семен, узнав подробности.

– А вам ничего не показалось странным? – воскликнула я. – Конечно, у меня нет звания лучшего из лучших, но соображать я умею. Какой похититель станет вести с мужем похищенной женщины беседы по телефону? Да еще разрешит ему болтать с женой? Преступники боятся, что их засекут, поэтому сводят разговоры с родственниками к минимуму. Максимум, что они могут позволить жертве, это крикнуть в трубку: «Я жива». А Орлова озвучила требования уголовника.

– Бывает всякое, – равнодушно заявил Семен.

– Теперь подумаем о Балалайкине, – не успокаивалась я, – он тут при чем? Выкуп обычно несет ближайший родственник, чем больше посторонних включено в дело, тем опаснее, преступник это понимает.

– Или он дурак, – вновь заявил Семен.

Я повернулась к Игорю.

– Пусть Собачкин уйдет. Впрочем, лучше я сама удалюсь. Я рассчитывала на дельный совет, а не на агрессию.

Семен плюхнулся на диванчик около меня.

– Если человек с тобой не соглашается, значит, он озлобленное животное?

– Мы успели съесть пуд соли и перешли на «ты»? – возмутилась я.

– Просто я не люблю упираться в одну версию, – неожиданно миролюбиво произнес скандалист. – Похищение людей – искусство, часто это дело рук профессионалов, но встречаются и дилетанты. Я сказал, что ничего особенного в ситуации не вижу. Знаешь почему?