– Вообще люди ко мне положительно относятся, – с набитым ртом ответил Семен, – я вызываю их расположение, подталкиваю к откровенности.

– Надеюсь, тебе удалось вытряхнуть правду из Кости, – вздохнула я.

– С полпинка, – кивнул Собачкин, – глуповат был Ваня бедный! Ох, у них там сейчас дома Армагеддон! Мамаша сыночка мордой о лаковый паркет возит, последнее, что я слышал, когда дверь захлопывал, был крик старухи:

– Понимаешь, что мы теперь из-за твоего желания переспать со всеми проститутками страны стали нищими?

Никто Веру не похищал, миллиона не требовал.

– Зачем он это выдумал? – возмутилась я. – Соврал мне!

Семен соскреб с тарелочки последние крошки бисквита.

– Дурак. Идиот, он считает себя самым умным, а всех остальных тупыми. Избалованный мамашей и женой бездельник. Теперь слушай, как было дело.

Вера позвонила мужу около семи утра и сказала:

– Я знаю все. Пока я лежала в больнице, ты крал мои драгоценности, чтобы гулять. Я умирала, а ты веселился. Прощай, больше мы не увидимся. Ты свободен и волен жить, как хочешь. Тебе останутся квартира, машина, мебель и прочее. Но моих денег ты более не увидишь, кредитки закрыты. Меня не ищи, я не желаю иметь с тобой дела. С Аленой тоже, я терпела ее выходки исключительно из-за Натальи Петровны. Свекровь я люблю, но понимаю: если начну ей финансово помогать, она с вами поделится, а мне надоело тебя на горбу тащить! Кстати, у Яцека Потоцкого и Надежды хорошая память. Надеюсь, вопросов у тебя нет?

И бросила трубку.

Константин перепугался. Сам он зарабатывает три копейки, мать получает грошовую пенсию, кое-какие денежки водятся у Алены, но сестра не из тех, кто поможет брату и матери.

– Похоже, в этой семье все не так, как выглядит со стороны, – пробормотала я.

– Не оригинально, – ухмыльнулся Семен, – я ни разу не видел человека с плакатом на шее: «Изменяю жене» и не встречал мать, которая заявляет вслух: «Ненавижу своих детей». Но мир полон парней с любовницами и родительниц, которые мучают отпрысков. Такова природа человека: он любит упаковывать собственное дерьмо в яркий фантик. Чем красивее снаружи, тем гаже внутри.

– Однако, ты человеколюб и оптимист, – вздохнула я.

Собачкин откинулся на спинку стула.

– Чем громче кто-то вопит: «Обожаю невестку, варю благоприобретенной доченьке вкусный куриный бульон, чешу спинку, подаю тапки», тем яснее я понимаю, что мамаша ненавидит жену сына. Появись у нее возможность, она бы ее под поезд сунула, но маскирует истинные чувства лаком с блестками. Вот так.

Семен вытащил из кармана пачку сигарет и задымил, я мгновенно закашляла. Собеседник положил сигарету в пепельницу.

– Я нарочно чуть приоткрыл дверь в комнату, где беседовал с Константином, дожал его, выяснил кое-какие сведения, и тут мамочка влетела. Как я и рассчитывал, она в коридоре подслушивала, беспокоилась за сыночка, вдруг его злой дядя обидит. Здорово маман беседует, я аж ее зауважал. Кулаком по столу хрясь! Как заорет: «Смотри мне в глаза! В глаза!!!» Натуральное гестапо.

Испуганный Константин покаялся во всех прегрешениях. Узнав о желании жены уйти, он быстро придумал план. Через час после беседы с Верой Костя позвонил Балалайкину, а тот пообещал прислать свою помощницу. Константин хотел найти Веру, упасть ей в ноги, вымолить у нее прощение. Вот только денег на оплату услуг сыщика у него не было. Петр Сергеевич охотно улаживает любые дела, но он дорого стоит. Вам кажется странным, что муж богатой бизнесвумен не смог наскрести пару тысчонок в валюте на гонорар Балалайкину? Тогда послушайте, что обозленная до предела Наталья Петровна кричала сыну в присутствии Семена: