– Ладно, не хочу выдавать чужие тайны, – призналась я.

Роман расправил ладонью скатерть.

– Деньги или бабы?

Я поперхнулась эклером, а Кислов грустно улыбнулся.

– Что она обнаружила? Узнала правду о заначке Натальи Петровны или наконец поймала Константина с очередной любовницей?

Я проглотила кусок пирожного, допила немыслимо сладкий латте и отодвинула пустой бокал.

– Хорошо. Давайте начистоту.

– Согласен, – кивнул Кислов.

– Вы знали, что Костя изменяет жене?

– А вы? – вопросом на вопрос ответил Роман.

– Случайно это выяснила, – вздохнула я, – а вот про заначку Натальи Петровны впервые слышу. Похоже, в семье Орловых все не так гладко, как кажется на первый взгляд.

– Серпентарий, – зло отрубил Роман. – Думаете, почему Вера никого из родных к бизнесу в случае форс-мажора подпускать не хотела? Отлично понимала: муж, свекровь и золовка раздербанят фирму. Да и дети у нее жабы! Мы с Верой никогда не обсуждали личные вопросы, я не совладелец, а генеральный директор. Да, имею отличный оклад, процент от прибыли, бонусы, но являюсь служащим! Высокооплачиваемым, элитным, со всеми привилегиями, но таким же сотрудником, как недотепа Рита, которая вам посоветовала латте с ванильным сиропом. Мы его из-за чрезмерной сладости сейчас удаляем из меню. Маргариту надо бы выгнать, но только она пришла к нам в год открытия первого кафе, Вера – жесткий человек, но она порой бывает сентиментальной, поэтому тупая Рита снует по залу с подносом. Одна надежда, что сама свалит. Так вот, я с Орловой семьями не дружу, но иногда кое-что вижу и слышу.

Роман положил ногу на ногу, а я незаметно включила в сумке диктофон.

Незадолго до того, как впасть в кому, Вера передала Кислову пакет и сказала:

– Здесь заверенные по всем правилам бумаги. Если со мной что-то случится, ты управляешь делами и не подпускаешь к бизнесу никого из моих родственников. Они не захотят развивать фирму, начнут ее распродавать по частям, погубят дело, в которое я вложила душу. Все должно идти по-прежнему. Ты у руля, моя часть прибыли передается в ведение Натальи Петровны. Костик наивен, он не справится с финансами.

– А что с тобой может случиться? – запоздало занервничал Кислов.

Орлова пожала плечами:

– Инфаркт, инсульт, авария… В любом случае, если я временно лишусь трудоспособности, на капитанском мостике будешь стоять ты.

– С чего тебе эти глупости в голову пришли? – изумился Кислов.

Вера совершенно неожиданно сказала:

– Обычно я сплю, словно в яму проваливаюсь. А тут сон нехороший привиделся: больничная палата, кровать, на ней тело, во рту трубка. Я словно сверху гляжу, медленно снижаюсь, сажусь на постель. Ба! Да это я! А в ушах звучит голос: «Живой труп».

Кислову стало жутко, но он не подал вида, наоборот, укорил Веру:

– Здрассти! Приехали! Умная, образованная женщина верит снам! Ты же не бабка из медвежьего угла!

Орлова улыбнулась:

– Я поднимала фирму с нуля, это мой ребенок, который родился в муках. Наталья Петровна – хороший человек, она искренне пытается меня любить, заставляет себя хвалить невестку, но на самом деле никаких нежных чувств у нее ко мне нет. Свекровь понимает: с женой сына надо поддерживать хорошие отношения, и старается изо всех сил. Спасибо ей за это, она не сволочь, не истеричка, обычная тетка, плюс диабет и возраст. Станет она тащить большой бизнес, если учесть, что, продав его, будет обеспечена до конца дней?