В глубине подвала Хромой скрежетал железом.

– Дмитрий! – крикнул Сергей. – К нам гость пожаловал, выйди на свет, прими рюмашку.

– Сами? Лично? Большая честь! – Хромой вышел к верстаку, приветствовал он Толика вроде бы и серьезно, но слышались в его голосе нотки то ли насмешки, возможно, жалости. – От хорошей водки отказываться грех. – Он вытер лоб тыльной стороной ладони, пригладил седой чуб, взял предложенный стакан. – Твое здоровье, парень. Чую, оно тебе вскоре очень даже понадобится.

Хромой выпил, присел на табурет, оглядел Толика, словно давно не видел.

– С виду обыкновенный парнишка, ну, чистенький, глаза смышленые, – Хромой стер ладонью усмешку, – так этого недостаточно, чтобы с самим Гуровым бодаться.

– Не пойму вас, Дмитрий Степаневич, – Толик лишь пригубил, – днями вы тут говорили, сыскарь Главка в мою сторону плюнуть поленится. Сегодня чуть не на одну доску нас ставите.

– Я же не знал, что ты такой шустрый. – Хромой указал Бестаеву на свой стакан. – Когда ты освободишься, меня, может, и не будет, тогда и вспомнишь, что старый хрен говорил. Тебя уже упреждать поздно, поезд тронулся, сыщик в тебя уперся, значит, непременно посадит.

– Чего вы каркаете? Откуда вам известно? За мной и нет ничего! – Толик допил из своего стакана.

– Я не каркаю, упреждаю. – Хромой поблагодарил кивком Сергея, который наполнил пустой стакан. – Известно от людей. Раз знаю я, Гуров ведает больше. А что за тобой есть, а чего нет, так разговор не ко мне. Прокурору и суду, может, интересно, мне не очень. Способный ты парень, однако сожрет тебя Лев Иванович, даже костей не выплюнет.

– Сегодня невинных не трогают, так что, палите вы не по тем окнам. – Толик поклонился. – Желаю здравствовать! – Он толкнул тяжелую дверь, поднялся по крутой лестнице, подумал, в одном Хромой, безусловно, прав. Если старый авторитет чего знает, опытный сыщик знает то безусловно.

Толик купил три белые розы и отправился на квартиру к Анне, хотелось увидеть афганца. Его сила и уверенность всегда поднимали Толику настроение.

Открыла дверь Анна, дней десять назад она не смела и мечтать, что сам Толик Агеев подарит ей розы. Сегодня трезвая, без ссадин и синяков на лице девица спокойно поздоровалась, взяла у гостя цветы, помогла снять куртку, сказала:

– Здравствуй. Спасибо. Проходи. Георгий смотрит «Новости».

– Привет. – Толик тщательно вытер ноги. – Ты случаем замуж не вышла? Вечерами тебя не видно, ребята скучают, хотели зайти, проведать.

– Интересно взглянуть! – Анна зло прищурилась.

– Сегодня тебе интересно, завтра афганец уйдет, ты просто обхохочешься.

Девушка неожиданно схватила Толика за лацканы пиджака, прижалась плотно, зашептала в лицо:

– Запомни, никогда твои парни больше не тронут меня. Теперь я человек свободный, убью, пойду в тюрьму, но вы меня не получите.

Толик не испугался, лишь удивился, миролюбиво ответил:

– Хорошо, хорошо, сумасшедшая. Тебя вроде никогда не насиловали, сама хотела. Понимаю, сегодня расхотела. Я сам человек настроения.

Увидев Толика, Георгий выключил телевизор, шутливо поклонился.

– Какие люди! И без конвоя!