Залп разорвал неупокоенных героев в клочки. Элса ошеломила та легкость, с которой заряженные огненным порошком орудия косили созданий Ночи.

Мало кто из кровожадных мертвецов добрался до патриарших воинов. Оглушительно гремели пушки. Все заволокло дымом.

Там, где пушек не было, дела обстояли хуже. Имперцы не понимали, как противостоять врагам, которые и так уже мертвы. Их выручили дисциплина и сплоченность: сомкнув ряды, воины сумели отогнать сражавшихся поодиночке героев.

Приблизительно десятая часть живых трупов штурмовала Аль-Хазен. Элс не понимал, почему мертвецам взбрело в голову лезть на стены, но получалось это у них легко, словно у тараканов. Наверху они убивали всех подряд.

Дым от огненного порошка чуть рассеялся. Над городом кружились потоки черного тумана – это волшебники пытались дать отпор мертвым героям. Их магия отвлекла от бротского отряда бо́льшую часть мертвецов.

Элс поднялся с мокрой холодной земли и двинулся вперед, за ним по пятам шел Горт.

– Пайп, что за дерьмо тут только что приключилось? Если это то, что я думаю, так лучше б это было не оно.

Позади дэвские артиллеристы готовили отступление. Аль-хазенские защитники вряд ли станут их преследовать. То тут, то там громыхала пушка – это отдельные стрелки прицельно палили по слепому созданию, которое с воем носилось кругами. Оно уже ничем не напоминало человека, который раньше был им одержим.

И ни на что не обращало внимания, кроме собственной боли. Проскочив рядом с Элсом, оно даже его не заметило, а вот Элс заметил, и еще как.

Его пронзила жуткая боль, хуже даже чем в Оунвидийской теснине. Тейдж рухнул на землю. Рядом, сжимая руками голову, точно так же рухнул Пинкус. Хотя бы на этот раз не придется ему ничего объяснять.

Дэвы продолжали палить по израненному богу. С каждым выстрелом он слабел, движения его замедлялись, очертания становились зыбкими. Больше он не походил на человека, но боги умирают долго. Если вообще умирают. Быть может, он смог бы даже исцелиться, если вокруг умерло бы достаточно много людей.

Божество понеслось дальше, и боль, терзавшая Элса, немного утихла.

Горта вывернуло.

– Пайп, клянусь геморроем святого Эйса! Если эту страхолюдину можно прикончить, давай прикончим. Или постараемся не попадаться ему на пути, я больше не выдержу.

Превозмогая боль, Элс подумал о том, какую роль он сам сыграл в недавних событиях, чего от него хотели другие и как распорядилась сама судьба. Вряд ли это утро порадует Грейда Дрокера, а эр-Рашаля аль-Дулкварнена оно просто ошеломит.

Только теперь понял Элс всю значимость тех роковых минут в лесу Эсфири. Оружием, которое убило богона, можно поразить и гораздо более могучее существо.

– Пинкус, я пока не очень понимаю, что делать. Только-только прихожу в себя. Но думаю, сейчас вершится история.

Со стороны Аль-Хазена послышался отчаянный вопль – это мертвые герои швырнули кого-то со стены.

– Эта погань все никак не уймется, – проворчал Горт, прибавив крепкое словцо.

Его за лодыжку как раз ухватил один – однорукий, одноногий и безглазый.

– Смотри – не порежься. По-моему, это Старкден только что сверзилась со стены.