Их было сорок или пятьдесят – тех, кто сумел забраться в автобус. Беженцы с детьми, местные жители, бойцы, спасатели. Одна из менских женщин стонала, прижимая руку к окровавленному колену, и ее первой понесли в бункер. Полковник Латева, сухощавая, в военной форме, напоминала бич, с щелканьем управляющий стадом волов. Она взглянула на Матвея, на то и дело заваливающегося в обморок Дмитро. Глаза ее сузились.

– В бункер, на продуктовый склад, – приказала она. – Пусть повар выдаст молока. Я прикажу, чтобы отец Олег или матушка Ксения вас подлатали. Даже если вы нам не понадобитесь, ты, Ситников, этой ночью должен спать как младенец. Что бы вокруг ни происходило, понятно?

– Дорофея Ивановна, там… – просипел Матвей, кивая на шоссе. – Иномирянам нужны маги. Мы. Они кричали, чтобы мы сдались. Наверное, поэтому идут сюда.

Латева взглянула на поднимающихся тха-охонгов. Те были уже так близко, что казалось: несколько прыжков, и они окажутся у хутора. Последние спасенные спешно забегали за изгородь, их быстро обыскивали на входе в дом и пропускали дальше. Автобус встал поперек дороги, почти прижавшись к калитке дверями.

– Вижу, – бросила полковник. – Иди скорее вниз, бестолочь, иначе будешь смотреть сны в желудке такого красавца.

Дорофея Ивановна последней спустилась в бункер. За ней с мягким шорохом встал на место тяжелый люк: снаружи ни щелочки не найти, ни намека, что здесь тайный ход. Загудели, одна за другой закрывая выход, пять толстенных стенок. Метра полтора титанового, зачарованного сплава.

Внизу было многолюдно и шумно. Испуганные гражданские крутили головами: военные спускали их на минус второй уровень. Спасатели мрачно сгрудились у стеночки. Водитель сидел рядом с ними прямо на полу и мелкими глотками пил воду, рука его тряслась, и он никак не мог нормально отхлебнуть. Матвей потащил Димку мимо всех к продуктовому складу – дальше, за поворот коридора, туда, где располагались жилые отсеки, бункерная кухня и столовая. Перед ним заходили в зал управления Дорофея Ивановна и Вершинин.

– …Андрей Михайлович, проследи, чтобы отсюда никто не вышел без затирания памяти, – говорила Латева. – Раз уж расположение бункера раскрыто.

– Виноват, полковник, – тяжело отвечал Вершинин. – Пробили задние колеса, далеко бы мы не уехали. Пришлось выбирать между секретностью и минимизацией риска для Ситникова. Объехать холм и подняться с обратной стороны, чтобы не привлекать внимания врагов к хутору, не успевали из-за погони. Нас бы поймали на подъеме…

Дорофея Ивановна оглянулась и закрыла дверь перед носом Матвея. Он потопал дальше. Димка стонал и бессвязно требовал его отпустить, чтобы он пошел сам, мимо сновали вооруженные бойцы Зеленого крыла – и тут под вторую руку Поляну подхватила матушка Ксения. Она так и была в белом одеянии настоятельницы храма, лишь седые волосы немного растрепались из пучка на шее и на пухлых морщинистых щеках выступил румянец.

– Секретничает ваша бабушка Дора? – спросила она жизнерадостно. – Или она прабабушка?

Матвей с неловкостью хмыкнул, но ничего не сказал. Димка уныло закашлялся – по нему вообще не понять было, когда он терял сознание, а когда возвращался в него.