Он откинулся на спинку стула и пристально посмотрел на нее:

— Тебе нет необходимости выражать это словами. Твое тело сказало мне все, что я хотел знать. — Его взгляд скользнул по ее кремовой коже. — Всякий раз, когда я к нему прикасаюсь, оно отзывается, словно музыкальный инструмент. Оно создано для того, чтобы играть мои мелодии.

Пеллеа посмотрела на него так, словно не поверила своим ушам.

— Из всех самодовольных людей на свете ты…

— На первом месте? — Он дерзко ухмыльнулся и пожал плечами. — Ну разумеется.

Она задержала дыхание и сосчитала до десяти, не зная наверняка, пытается сдержать гнев или улыбку. Разве можно злиться на Монте, когда он так очаровательно улыбается? Затем она выдохнула и попыталась обратиться к логике и здравому смыслу. Через два дня она выходит замуж за Леонардо. Мечты и фантазии лучше оставить в прошлом.

— Я не люблю тебя, — солгала она. Внезапно к глазам подступили слезы, но она прогнала их усилием воли. Сейчас не время для слез. — Я не могу тебя любить. Неужели ты не понимаешь? Больше никогда мне этого не говори.

Что-то в ее тоне задело чувствительные струны в его душе. Он действительно обидел ее своими неосторожными словами? Это последнее, чего он хотел.

— Пеллеа… — Поднявшись, он потянулся к ней. Она попыталась увернуться, но он не позволил.

Напротив, он заключил ее в объятия, крепко прижал к себе и погладил по волосам.

— Пеллеа, дорогая…

Она подняла на него глаза. Ее мягкие губы дрожали. Он посмотрел на них, и сердце его начало таять. Ни одна женщина прежде не казалась ему столь прекрасной и желанной. Не в силах больше сдерживаться, он накрыл ее губы своими и почувствовал, как участилось ее сердцебиение. Она ответила на его поцелуй, затем через некоторое время оторвалась от его туб, по-прежнему оставаясь в его объятиях.

— У тебя вкус курицы, — пробормотала она, слегка нахмурившись.

— А у тебя божественного нектара, — улыбнулся он.

Пеллеа закрыла глаза и покачала головой:

— Пожалуйста, Монте, отпусти меня.

Он неохотно подчинился, и она начала медленно отстраняться, глядя на него большими глазами, полными печали. «Если бы только…» — прочитал он в них.

Откинувшись на спинку стула, он наблюдал за ней, чувствуя себя абсолютно беспомощным, но не понимая причины этого. Тяжело вздохнув, Пеллеа повернулась и начала ходить туда-сюда.

— Тебе нужно незаметно выбраться из дворца, — сказала она. — Если я помогу тебе это сделать, ты сможешь самостоятельно вернуться на материк?

— Я пока не собираюсь никуда уезжать, — решительно заявил он. — А когда соберусь, сам о себе позабочусь. В моем распоряжении имеются все необходимые для этого средства. Тебе незачем обо мне беспокоиться.

Остановившись, Пеллеа посмотрела на него и покачала головой. Разве она может не беспокоиться, когда он — главная причина ее тревог? Ей нужно вывести его отсюда, пока он не узнал о ребенке. Но самое главное, нельзя допустить, чтобы он погиб. Говорить с ним на эту тему бессмысленно. Он смеется над опасностью, но она должна попытаться его вразумить.

— Есть еще новости, — сказала она, опершись о спинку стула напротив. — Во дворце ходят слухи.