Легитимность порядка может гарантироваться:

   III. чисто внутренне, а именно:

      1) чисто аффективно, в силу эмоциональной преданности этому порядку;

      2) ценностно-рационально благодаря вере в абсолютную значимость порядка как выражения обязательных конечных ценностей (нравственных, эстетических или каких-то других);

      3) религиозно благодаря вере в необходимость подчинения порядку для спасения души, а также (или только)

   IV. ожиданием специфических внешних последствий, т. е. наличием интересов, причем ожиданиями особого рода.

Порядок должен называться:

   a) конвенцией, если его значимость внешне гарантирована вероятностью в случае его нарушения столкнуться с (относительно) всеобщим и практически ощутимым неодобрением в определенном кругу лиц;

   b) правом, если он внешне гарантирован вероятностью (физического или психического) принуждения путем действия штаба людей, специально предназначенного принуждать к соблюдению и карать за нарушение установленного порядка.

О конвенции, помимо указанных выше работ Р. фон Иеринга и Э. Вейгелина, см. также книгу Ф. Тённиса «Обычай».

   1. Конвенцией называется обычай, который определенной группой воспринимается как значимый и защищается от отклонений посредством неодобрения таковых. В противоположность праву (в принятом нами смысле слова) здесь отсутствует штаб, т. е. группа людей, специально нацеленных на принуждение. Если Штаммлер хочет отличить конвенцию от права ссылкой на абсолютную добровольность подчинения, то это не совпадаете обычным словоупотреблением и не отвечает его собственным примерам. Следование конвенции (в обычном смысле этого слова), т. е., например, принятое приветствие, приличествующая случаю одежда, благовоспитанность (как по форме, так и по содержанию) при общении, вполне серьезно вменяется индивиду в обязанность или ставится в пример, а отнюдь не оставляется на его усмотрение, как если бы речь шла о простой привычке, скажем, готовить пищу как-то по-своему. Нарушитель конвенции (сословного обычая) часто подвергается со стороны своих товарищей социальному бойкоту, который может быть эффективнее и сильнее, чем правовое принуждение. В этом случае не хватает лишь особого штаба, гарантирующего порядок (у нас это судьи, прокуроры, управленческие чиновники, судебные исполнители и т. д.). Но переход от конвенции к праву часто лишен определенности. Предельным случаем конвенциональной гарантии порядка, переходящей в правовую гарантию, является применение формально угрожающего