Дети смотрели на взрослых широко распахнутыми глазами. Они не понимали слов, не улавливали их смысла, зато четко слышали все эмоции, звучавшие в интонациях, и безошибочно читали выражения лиц. В каждом маленьком сердце после пережитых боли и ужаса появилось чувство победы.
Андрюшка, забыв о недавних ударах и синяках, сложил вместе маленькие ладошки и, не отрываясь глядя на Ивана Семеновича, разъединил их. Потом снова сложил вместе. И еще. Он хлопал так тихо и неумело, что звука почти не было слышно. Но директор все понял.
– Ишь ты какой, – мужчина с улыбкой скинул пиджак, повесил его на спинку стула и, засучив рукава, подошел к виновнику переполоха. – Пойдем-ка, помоемся. И няню позовем, чтобы прибралась у тебя в кроватке. Да? А то как же это можно, в такой грязи…
Глава 9
Из-за помех на линии почти ничего не было слышно. Маша выхватывала лишь отдельные слова: «мальчик», «вернули». Она накинула на плечи куртку и побежала вверх по лестнице – в подвале студии ее телефон работал из рук вон плохо.
– Простите, – прокричала она, – ужасная связь! Я не расслышала, повторите, пожалуйста!
– Вы ведь Мария Молчанова, правильно?
– Да.
– Меня зовут Вера Кузьминична. Мне Алена Викторовна из Москвы прислала копии ваших документов. Позвонила, сказала, что люди хорошие, ищут мальчика.
– Я вас слушаю!
– У нас есть ребенок. Поступил из приемной семьи, сейчас десять месяцев малышу. Можете приехать?
– Куда?!
Вера Кузьминична назвала город, Маша присвистнула. Приехать вряд ли – скорее уж прилететь.
– А когда?
– Да чем скорее, тем лучше! Успеете до вечера дать ответ?
Маша согласилась и нажала «отбой».
Отключившись, Молчанова почувствовала, что у нее кружится голова. Безумные эмоциональные качели измучили ее, и вот теперь она не знала, как поступить. Только вчера вечером они с мужем серьезно поговорили. Последний месяц Маша все больше склонялась к мысли о том, что пора расстаться с этой затеей: они с Олегом объездили немало поселков и городов. И практически всюду слышали заученные и абсурдные слова: «детей у нас нет». До сих пор она не могла понять, что все это значит. И разобраться не было никакого шанса – трубки бросали, двери захлопывали, объяснять не желали.
Зато теперь у Олега вдруг появился необъяснимый азарт: он и не думал сдаваться. Они словно поменялись с мужем ролями. Маша старалась убедить его в том, что нужно смириться и не настаивать – значит, это не их путь. А он, наоборот, говорил, что возврата назад нет, нужно идти до конца. И вчера после ужина они долго еще сидели за столом, ждали Дашку и спорили.
– Человек должен что-то сделать в своей жизни, – Олег смотрел жене в глаза. – Дом мы с тобой построили, ребенка родили, в профессии состоялись. Что дальше? Не могу я спокойно спать, зная, что где-то мучается мой ненайденный сын.
– Но ты же сам видишь, ничего не получается!
– Значит, просто время наше еще не пришло, Маруся. Наверное, не появился пока тот самый малыш, – он взял в свои руки ее ладонь, – но сдаваться нельзя. Начнешь отступать, подчиняться обстоятельствам, и, считай, все пропало. Конец мечтам.