— Что? — нахмурился О'Киф.

— Ну или что-то в этом роде, — замялась она, испуганная его внезапной мрачностью.

«Экий вздор она несет, — подумал Рэмзи. — Лепечет, что малое дитя».

— Я доселе не нуждался в няньках, — строго сказал он. — Тем более что имею свою голову на плечах и не желаю потакать самовлюбленной девице. — Он говорил это, сурово глядя на Пенелопу и отчеканивая каждое слово. — Хватит! Натешились!

С этими словами Рэмзи резко распахнул дверь автомобиля, так что Хэнк едва успел притормозить, выскочил из салона и зашагал прочь. Пенни растерянно оглянулась на Энтони, сидевшего со скрещенными на груди руками, и умоляюще произнесла:

— Тони, сделай же что-нибудь.

— Ты сама добилась этого, дорогая, — сказал он, насмешливо глядя на нее, и не спеша смахнул со своего колена воображаемую пылинку. Гордость мистера О'Кифа определенно нравилась ему, так и нужно обращаться с самонадеянными девицами.

Пенни перевела умоляющий взгляд на Хэнка, но тот лишь весело ухмылялся, радостно посапывая в обе ноздри. «Черт возьми, — выругалась она про себя. — Я вовсе не хотела его обидеть». Кто бы мог подумать, что мистер О'Киф окажется таким привередливым? Впрочем, теперь рассуждать уже поздно. Надо что-то делать, И она, толкнув дверцу, вышла из машины.

— Рэмзи, постой!

Тот остановился и, повернувшись к ней лицом, бросил на землю холодно блеснувшую монету.

— Это тебе за помощь. До этого момента я был доволен тобой, миледи. А потому желаю тебе и далее жить в веселии и приятности.

И, вновь отвернувшись, он пошел дальше. Пенни поспешила следом.

— Подожди, не уходи!

Рэмзи замер на месте, не оборачиваясь, ожидая, когда она подойдет. И Пенни словно наяву увидела ту бурю страстей, что кипела в его взволнованной груди под внешним спокойствием и надменной холодностью обращения. «Гордый», — подумала она и, почувствовав, как глубоко задела его самолюбие, виновато опустила глаза.

— Я совсем не хотела оскорбить тебя. Я лишь упомянула о том, что, прежде чем вмешиваться в чужие дела, стоит подумать о последствиях.

Рэмзи глянул на нее холодно и неприязненно. И она вздрогнула от этого пронзительного взгляда.

— В мире каждый печется о себе. Богатые тянутся к богатым, а бедные сами должны позаботиться о своей судьбе.

— Мне обидно слышать такие слова, — она сурово нахмурилась, — ты ничего не знаешь ни обо мне, ни о моем прошлом, а берешься судить. — Она замолчала, раздраженно пожав плечами. — Но лезть за этой девчонкой, во всяком случае, было небезопасно. Вы оба могли упасть.

— Твои заботы чересчур обременительны, женщина. Я бы желал быть от них подальше.

Рэмзи вновь быстро зашагал прочь — так, что она едва поспевала за ним.

— Но без моих забот ты мог бы лишиться жизни.

— Не думаю. Даже лучшие адвокаты не докажут этого.

— При чем здесь адвокаты?

— А при том. Ты ведь, как они, помогаешь людям только по обязанности. И не будь меня рядом, вы бы проехали мимо несчастного ребенка.

— Не правда! — Пенни возмущенно тряхнула головой. — Я бы вызвала пожарных.

— Но ребенок, насколько я помню, не горел. — Рэмзи говорил, не глядя на нее, и это еще более задевало ее самолюбие.