– Этот? – изумленно протянула Катерина и демонстративно закашлялась.

– Здравствуй, Жанночка! – с преувеличенной радостью воскликнула Ирина, изо всей силы пнув Катю под столом. – Как я рада тебя видеть! Ты, конечно, познакомишь нас со своим другом?

– Конечно, – несколько натянуто отозвалась Жанна, – это – Лев Ильич, мой… коллега.

– Очень приятно! – пропела Ирина.

– Очень приятно, – поморщившись и потирая ушибленную ногу, повторила за ней Катя.

Лев Ильич галантно поклонился подругам, отодвинул стул для Жанны и устроился рядом с ней.

– Здесь очень хорошие пирожные, – проговорил он тоном знатока и взглянул на Катю поверх очков, – особенно рекомендую «Клубнику со сливками»…

– Да, но она, наверное, чересчур калорийна… – жалобно протянула Катерина.

– Ну, вам об этом можно не беспокоиться!

– Вы так считаете? – Катя засияла, победно покосившись на подруг, и вдруг вполголоса затянула: – Опустела без тебя земля…

Лев Ильич насторожился, как охотничья собака, почуявшая запах лисы, придвинулся поближе к Кате и уставился на нее круглыми птичьими глазами.

– Как интересно… – протянул он после короткой паузы, – а скажите мне, Катерина Михайловна, вы никогда не испытываете беспричинного страха?

– Что? – удивленно переспросила Катя и отстранилась от соседа. – А почему вы об этом спрашиваете?

– Так, чистое любопытство, чистое любопытство! – пробормотал мужчина, ухватил Катю за руку и вытащил из кармашка массивные золотые часы.

– Что это с ним? – Катя посмотрела на Жанну, потом перевела взгляд на ее «коллегу» и попыталась вырвать руку, но он держал ее очень цепко и следил за секундной стрелкой часов.

– Да отпустите же меня! – Катя возмущенно закашлялась, и в ту же секунду Лев Ильич отпустил ее руку и захлопнул крышку часов, тихо проговорив:

– Наполнение хорошее, пульс нормальный… а вам, Катерина Михайловна, никогда не снятся цветы?

– Цветы? – Катя оживилась и снова придвинулась к нему: – Очень часто!

– И какие же – садовые или полевые?

Катя задумалась.

– Чаще всего – матерчатые, – проговорила она наконец.

– Какие? – растерялся мужчина.

– Искусственные, – пояснила Катя, – вырезанные из ткани. Из шелка или из тафты…

– Вот как! – протянул Лев Ильич и снова уставился на Катю. – Матерчатые цветы… они ассоциируются у вас с кладбищем? С похоронами? Со смертью?

– Они ассоциируются у меня с гонорарами! – отрезала Катя. – С деньгами! С выставками! С газетными статьями!

– Катя – художник, – поспешила пояснить Ирина, – она шьет художественные панно из лоскутков. В этих панно очень часто присутствуют цветочные мотивы. Это – отличительная особенность ее творческой манеры…

– Ага! Тогда понятно! – протянул Лев Ильич и снова уставился на Катю круглыми немигающими глазами. – Так как насчет беспричинного страха? – снова спросил он. – Вам кажется иногда, что кто-то вам угрожает, преследует вас… что окружающие к вам несправедливы, вас недооценивают…

– Ничего мне не кажется! – отрезала Катерина. – Мне действительно угрожает реальная опасность! Реальная, вы понимаете?! А мои подруги, – Катя бросила мстительный взгляд на Жанну и Ирину, – мои так называемые подруги ко мне несправедливы! Они не верят мне, считают, что эта опасность – плод моего воображения!