Когда пара спрыгнула на палубу доу, команда, дремавшая в тени, поднялась и бросилась поднимать треугольный парус. Не ожидая приказа, кормчий вывел лодку в главный поток реки и развернул нос вниз по течению, направляясь в дельту. Остаток дня Минтака и Мерикара провели в крошечной каюте, избегая любой возможности того, что их узнают с берега или с проходящего речного судна. Ближе к вечеру доу ненадолго пристала к восточному берегу, и на борт поднялись два вооруженных человека с тяжелыми мешками. Сразу после этого кормчий доу снова приказал поднять парус, и они резво поплыли вниз по реке. Двое вновь прибывших вошли в каюту и пали ниц перед Минтакой.

– Пусть все боги любят вас, великая, – сказал более рослый и крупный из двоих, бородатый гиксос с большим носом и грубыми чертами. – Мы – ваши псы. Мы прибыли, как только получили ваш вызов.

– Лок! – Минтака улыбнулась от удовольствия, увидев его хорошо знакомое лицо, и повернулась к другому человеку. – И, конечно, это твой сын, Локка. – Тот казался таким же большим и отважным, как его отец. – Добро пожаловать обоим. Ты, Лок, хорошо служил моему отцу. Будешь ли ты со своим сыном служить мне? – Она говорила на гиксосском.

– Наши жизни твои, госпожа! – сказали они ей.

– У меня для вас будет трудное поручение, когда мы причалим, но до той поры отдыхайте и готовьте свое оружие.

Кормчий доу вошел в одно из многочисленных устьев дельты, где течение замедлялось и вода текла по болотам и лагунам, над которыми летали тучи водоплавающей птицы. Стемнело прежде, чем они достигли открытого моря, но кормчий доу безошибочно вел судно сквозь лабиринт мелей и скрытых водой наносных островов, пока наконец миазмы болот не унес прочь чистый соленый воздух Средиземного моря. Девушки вышли на палубу.

– Примерно сейчас Зугга поймет, что мы сбежали. – Минтака улыбнулась Мерикаре. – Интересно, что он скажет Неферу. Что мы в безопасности заперты в храме под крылом верховной жрицы? Надеюсь.

При свете висящей в небе половинки луны они выплыли из стесненных водных путей и почувствовали, как волны открытого моря вздымают палубу под их ногами. Едва лодка вышла в глубокие воды открытого моря, кормчий повернул на восток и шел вдоль берега всю ночь.

На рассвете Минтака и Мерикара стояли на носу лодки, закутавшись для тепла в накидки. Они смотрели на юг, на низкий мрачный пустынный берег по правому борту.

– Подумать только, Нефер всего в нескольких лигах от нас, – прошептала Минтака. – Мне кажется, будто я могу протянуть руку и дотронуться до него.

– Мерен тоже там, только чуть восточнее. Как они удивились бы, узнав, что мы так близко.

– Мое сердце тоскует по Неферу. Я каждый час молюсь Гору и Хатор, чтобы они уберегли его.

– Значит, ты больше не ненавидишь его? – спросила Мерикара.

– Этого никогда не было, – горячо запротестовала Минтака, затем запнулась. – Хорошо, возможно, только мгновение и только чуть-чуть.

– Я хорошо понимаю, что ты чувствуешь, – заверила Мерикара. – Иногда они бывают такими упрямыми, и несговорчивыми, и… – Она подыскивала слово, чтобы объяснить это, – и такими мужиками.