Нателла, основная жена Сандро, задержалась в Америке.

Она придумала детскую мебель в форме зверушек. Сняла помещение, пригласила рабочих, преимущественно мексиканцев, и создала фирму.

Мебель пользовалась огромным спросом. Деньги потекли на счет Нателлы. Это было радостно и очень интересно. Нателла никогда не жила так широко и свободно. Они с Сандро всегда сводили концы с концами. А иногда и не сводили.

Невестка-эфиопка делала расчеты, вела бухгалтерию. Она оказалась деятельной и практичной. Сын Миша (муж эфиопки) в семейном бизнесе не участвовал. Искал себя. Он мечтал прорваться в Голливуд в качестве режиссера, но в Голливуде русских не жаловали. Все-таки русские хоть и люди, но они другие. Любят копаться в своей душе, доставать из нее всякую «достоевщину» и подробно рассматривать. Американцам это не надо. Они любят победителей.

Миша комплексовал, но надеялся на хеппи-энд.

Мулатик Резо просто рос, не теряя очарования, и уже ходил в школу.

Отсутствие Сандро семья переносила легко. Перезванивались по телефону раз в неделю. Потом раз в две недели. Разговоры становились все короче.

Детская мебель забирала у Нателлы все время и все внимание. Нателлу ничего не беспокоило: Сандро не мог жить без работы, а работу он мог найти только в Москве. У Сандро – свое дело, у нее – свое.

Но однажды случилось непредвиденное. Сандро объявил по телефону, что он уходит из семьи. И не просто уходит, а женится. И не просто женится, а становится отцом. Должен родиться ребенок.

Нателла могла ждать от Сандро чего угодно, но не предательства. В нее как будто выстрелили. Они прошли вместе такие узкие места… У них была своя война и своя тюрьма, которая их спаяла. Казалось, что ничто и никогда не разорвет этот монолит. Нателла знала, что Сандро – ходок, но это было поверхностное проявление характера, как грим на лице. Умоешься, и нет ничего.

И вдруг – выстрел в спину.

Нателла вначале взбесилась, а потом просто умерла. При этом она ходила, двигала ногами и руками, распоряжалась рабочими, но ее не было. Жизнь остановилась, и кровь не бежала по сосудам. И ничто не радовало. И все было безразлично: еда, вода, жизнь, деньги. Какая разница? Ее мир рухнул.

Сандро не ожидал такой реакции. Он думал, что Нателла давно уже не нуждается в своем муже, у нее своя жизнь. Они жили на разных скоростях, и им даже удобнее было жить врозь. Но, объявив о разрыве, Сандро почувствовал пустоту и страх. Как будто обрубил якорь и теперь его корабль вышел в открытое море, и неизвестно, куда плыть, и страшно, что перевернется.

Если бы Нателла сказала: «Иди с богом, гуд-бай», ему было бы легче, но она страдала, и он страдал вместе с ней.

Казалось бы, узел разрублен, с двойной жизнью покончено. Должно наступить облегчение, но…

Это было тяжелое время. Как будто ампутировали прошлое и мучили фантомные боли.

Началась презентация.

Народу набежало много, человек сто. Для книжного магазина это – большая толпа.

Я сидела за столом рядом с Сандро. Слева и справа высадились издатели – молодые женщины, красивые и нарядные, как кинозвезды.