– Чудесные фотографии, – сказала она.

– Маленькая акварель написана с меня. Хочешь верь, хочешь не верь, это мама нарисовала мой портрет, когда я была ребенком. Жаль, она больше не рисует. Мне кажется, хобби пошло бы ей на пользу.

– Очень милый портрет. И снимки.

– Разглядываешь наше свадебное фото? – Камилла, видимо, угадывала, где находится Дейзи, по голосу. Она уверенно подошла к камину и взяла в руки фотографию. – Моя любимая, – сказала она с нежностью. – День был прекрасный.

Дейзи не удержалась.

– Откуда ты знаешь? – спросила она. – Что на снимке, я имею в виду.

Камилла вернула фото на полку и убедилась, что оно стоит далеко от края.

– В основном благодаря Кейти. Она любит фотографии. Подробно описывает мне каждую. Я могла бы рассказать тебе почти обо всех фото в наших альбомах. – Она помолчала с легкой улыбкой на губах. – Не волнуйся, я этого не сделаю. Пойдем в кухню. У меня там стоит старое массажное кресло. Кейти любит в нем сидеть.

Дейзи плохо знала Камиллу, можно сказать, почти совсем не знала: ни ее прошлого, ни ее вкусов и предпочтений. Если на то пошло, Камилла казалась ей слишком сдержанной, Дейзи легче общалась с людьми, которых можно было читать как книгу, которые не скрывали своих эмоций. Но что-то в этой женщине внушало Дейзи спокойствие. Она с ней не соревновалась, как очень часто случалось в обществе других привлекательных женщин. И дело тут было вовсе не в слепоте Камиллы. Было в ней что-то располагающее, умиротворяющее. Некая врожденная добродетель, не вызывавшая у других тошноту и не заставлявшая Дейзи чувствовать себя ущербной за неимением таковой.

А может быть, помог массаж: надавливание на какие-то точки по всей голове и шее, снимавшее физическое напряжение и внушавшее легкость мыслей. Она могла больше не думать о Даниеле. Она могла больше не думать вообще ни о чем.

– Как здорово у тебя получается, – мечтательно произнесла Дейзи. – Кажется, я сейчас усну.

– Ты будешь не первой. – Камилла сделала глоток вина. – Впрочем, мужчин я больше не массирую. Иногда этот массаж оказывает на них прямо противоположное воздействие.

– Да, такая репутация тебе не нужна.

– Они думают, раз ты не видишь, то и не понимаешь. Но все сразу понятно. По дыханию. – Она прижала ладонь к груди и часто задышала, имитируя желание.

– В самом деле? О боже! Что ты делала в таких случаях?

– Звала Ролло из-под стола. Присутствие большого вонючего старого пса обычно помогало.

Они дружно рассмеялись.

– Вечером в «Аркадию» заходил твой отец.

– Папа? А зачем?

– Он пригласил Хэла сходить куда-нибудь выпить. – Руки Камиллы замерли. – Но Хэл, кажется, предпочел продолжить работу. Он… ужасно добросовестный.

– Папа приглашал Хэла выпить?

– Так он сказал. О боже, я опять попала впросак?

– Нет, не беспокойся. – В голосе Камиллы послышались стальные нотки. – Папа тут ни при чем. Это мама опять вмешивается.

Приятная дымка последних минут испарилась.

– Может быть, речь шла действительно только о выпивке, – осмелилась предположить Дейзи.

– Нет, Дейзи, если замешана мама, то все не так просто. Ей хочется знать, что происходит с Хэлом, почему он принимает так близко к сердцу закрытие бизнеса.