— Подлая убийца! Гадина! Ты убила моего друга!
Она отшатнулась и пробормотала:
— Нет… Нет… Он сделал это сам.
Я пристально посмотрел ей в глаза и сказал:
— Я немедленно сообщу в полицию».
VIII
Рассказ Мередита Блейка
«Дорогой мсье Пуаро.
Я обещал вам записать все, что сохранилось в моей памяти о трагическом событии, случившемся шестнадцать лет тому назад. Прежде всего я тщательно обдумал то, о чем говорили при встрече. И я все больше склоняюсь к выводу, что отравление Каролиной Крэль ее мужа — поступок совершенно неправдоподобный. Но я подчинился стадному чувству и присоединился к общему мнению.
После беседы с вами я много думал о второй версии, выдвинутой защитой, то есть, что Эмис Крэль сам лишил себя жизни. В то время такое решение вопроса представлялось мне нелепым, так как оно слишком противоречило натуре и характеру Эмиса, но теперь я нахожу возможным изхменить свое мнение. Если мы допустим, что эта очаровательная и добрая женщина была осуждена несправедливо, то ее убеждение в самоубийстве мужа является чрезвычайно веским. Она знала Эмиса лучше, чем кто-либо другой. И если она полагала, что самоубийство не исключено, то, значит, оно не исключено, несмотря на весь скептицизм друзей Крэля.
Поэтому я хочу выдвинуть теорию, что Эмису Крэ-лю были свойственны угрызения совести, доводившие его до отчаяния, о чем знал только один человек — жена. Мне не приходилось наблюдать у него подобных припадков раскаяния, но тем не менее возможно, что они бывали.
А теперь я перейду к фактам или, вернее, — к моим воспоминаниям о фактах с учетом уже упомянутого принципа.
Я намерен включить в свой рассказ короткую беседу между мной и Каролиной за несколько недель до трагедии. Мы говорили об Эльзе Грир.
Каролина, как я вам уже сообщал, знала о моей любви к ней и могла быть со мной откровенной. И все же ее замечание о том, что Эмис сильно увлекся молодой девушкой, явилось для меня неожиданностью.
— Он увлекся не ею, — возразил я, — а работой над ее портретом. Вы же знаете Эмиса.
Она покачала головой.
— Нет, он в нее влюблен.
— Надо признать, что она исключительно привлекательная девушка, — сказал я. — И мы с вами знаем, как восприимчив Эмис к красоте. Но мы знаем также, что Эмис любит только одного человека: вас. У него бывают увлечения, но недолгие, и они не влияют на его чувства к вам.
— Да, но на этот раз мне страшно, Мерри, — сказала она. — Девушка очень молода и принимает все всерьез. Я боюсь.
— То, что она молода, — сказал я, — и то, что она принимает жизнь всерьез, как вы говорите, как раз и явится для нее защитой. Ведь Эмис не очень церемонится с женщинами; с молоденькой девушкой все будет иначе.
— Именно этого я и боюсь, — сказала она. — Боюсь, что все будет иначе. — Она невесело засмеялась. — Должно быть, я очень примитивна, Мерри, но мне хочется попросту выгнать ее метлой.
Я стал ее успокаивать, говорил, что девочка просто восхищается талантом Эмиса и никакого романа между ними нет. Каролина сказала тихо:
— Какой вы славный, Мерри, — и стала говорить что-то про свой сад.
Вскоре Эльза уехала в Лондон. Эмис также отсутствовал несколько недель, и я забыл о своем разговоре с Каролиной. И вдруг я узнаю, что Эльза снова приехала в Олдербери и Эмис торопится закончить ее портрет. Сначала это известие сильно меня встревожило, но так как Каролина казалась спокойной, то я решил, что все уладилось. Поэтому не удивительно, что я был поражен, когда узнал о предполагаемых переменах в Олдербери.