«Скоморохи».

Однако ж скоморохи генерала Чуланова неожиданно ожили и оказались замешаны в каком-то совершенно невообразимом безобразии, названия которому и подобрать-то сложно.

И сам допрос… Чего они от него, собственно, хотели? Ради чего сначала накачали наркотиками, потом били, ну а под конец и вовсе применили электрошок? Ответа на этот вопрос у Реутова не было. Во всяком случае, впрямую ему так и не сказали, в чем он обвиняется или хотя бы, что конкретно все эти люди от него хотят. Информации? Но, ради всех святых, какой? Анализ вопросов, заданных во время допроса, картины не прояснял. Напротив, запутывал еще больше.

Взять хотя бы весьма странный для Русского каганата вопрос о его, Реутова, национальности и вероисповедании. Это же чистейшей воды бред! Кому это может быть интересно? В России, если Вадим помнил правильно результаты последней переписи, проживало 290 миллионов человек. И русскими из них были, дай бог, если миллионов 160, а православными и того меньше. Потому что как минимум двадцать пять миллионов русских, то есть людей достоверно знавших — или только так думавших — что ведет свой род от восточнославянских племен, были иудеями пяти разных конфессий, а еще католиками, никонианами, лютеранами и даже мусульманами. Впрочем, и православными были не только русские, но и многие хазары, татары, чуваши…

Или взять вопросы о военной службе… Тоже глупость получается. Они ведь знали о Вадиме все, что можно узнать из официальных источников, зачем же тогда спрашивали?

«Действительно, бред!»

Однако сейчас Реутов вспомнил один очень странный эпизод, совершенно выпавший из памяти за всеми перипетиями вчерашнего дня. Около пяти часов дня, когда, завершив наконец свой дурацкий вояж по модным магазинам — и где, спрашивается, теперь этот замечательный темно-серый костюм и темно-синяя рубашка от Жукова? — Вадим вернулся домой. Как раз минут через десять после этого — он только начал было приводить себя в порядок — зазвонил телефон.

— Здравствуйте, — сказал совершенно незнакомый голос. — Это квартира Реутовых?

— Реутова, — поправил Вадим, догадываясь, что звонят из какой-нибудь коммунальной службы или чего-нибудь вроде этого.

— Вадим Болеславович? — Сразу же спросил «голос».

— Борисович, — снова поправил Реутов.

— Извините, — сказал мужчина с той стороны. — Вадим Борисович, не откажите в любезности. Я, собственно, разыскиваю одного своего однополчанина, Реутова Вадима, который служил в 7-м Петропавловском драгунском…

— Это не я, — сразу же оценив ситуацию, ответил Реутов. — Я в казачьем корпусе служил.

— Казак, значит, — явно расстроился «собеседник». — А я думал… А в драгунах, извините, у вас родственников?…

— Не было, — снова остановил его Вадим. — Из моей родни, в смысле из Реутовых, воевал только мой кузен. Но он был авиатором и погиб под Белградом.

— Сожалею, — сразу же откликнулся «голос». — Много тогда народу полегло. Извините.

— Да не за что, — отмахнулся Вадим. — Война…

— А вы ведь с Волги, — вдруг спросил так и не представившийся человек, вероятно, уловив окающее произношение Реутова.