— Тебе не было скучно? — поинтересовался я.

— Было скучно без тебя, но не одной.

— Что ты читала?

— «Валентину».[3]

— Это шедевр! Неудивительно, что тебе не было скучно.

— Я много плакала.

Я позвал мадам Леони и попросил принести чай.

— Ты любишь чай? — спросил я Виолетту.

— Я не пила его никогда и потому не могу сказать.

Леони принесла столик и приготовила все к чаю. На турецкой скатерти стояли две чашки и сахарница из японского фарфора, в металлическом кувшинчике, похожем на чайник, были сливки, в заварочном чайнике — чай, а кипяток булькал в серебряном сосуде.

— Тебе нужны еще услуги Леони? Она поможет тебе снять одежду.

Виолетта распустила шнуровку.

— Нет, — ответила она, — на мне только сорочка и домашнее платье.

— Тогда мы можем позволить ей уйти?

— Конечно!

— Хорошо, я скажу ей, а потом запру дверь, чтобы никто не помешал нам.

— Но ты не уйдешь?

— Если ты хочешь этого.

— Будешь со мной всю ночь?

— Буду с тобой всю ночь.

— Это прекрасно! Мы сможем лечь вместе, как подружки! Правда?

— Это верно! Ты делала так раньше?

— Один или два раза, когда ночевала у сестры, и еще очень давно, совсем маленькая, в пансионе.

— И что ты делала, когда лежала с сестрой?

— Мы просто засыпали, а перед этим я целовала ее и желала доброй ночи.

— И только?

— Да.

— А если мы ляжем вдвоем, как думаешь, будет так же?

— Я не знаю, но думаю, нет.

— А что бы мы делали?

Она неуверенно пожала плечами.

— Может быть, то, что делали сегодня утром?

И Виолетта кинулась ко мне на шею.

Я обнял ее в ответ, затем посадил к себе на колени и налил чашку чая, положив сахар и сливки.

— Пей.

Она послушалась.

— Нравится тебе?

Она кивнула, но без особого энтузиазма.

— Это вкусно, но…

— Но?

— Мне больше нравится парное молоко, прямо из-под коровы.

Я давно заметил, что есть в этом китайском напитке какой-то благородный привкус, и нёбо простолюдинов не сможет его оценить. Равнодушие Виолетты к чаю не удивило меня.

— Теплое молоко будет завтра утром.

Она улыбнулась в ответ.

— Ты понимаешь, что я хочу все знать? — спросила она.

— Да зачем, Господи, тебе все знать?

— Я сейчас многого не понимаю. Ты спросил, девственница ли я? Я не знаю, что это. Ты засмеялся.

— Верно.

— Так вот! Я хочу знать! Девственница — что такое?

— Если тебя не касался мужчина.

— Получается, я уже не девственница?

— Почему же?

— Сегодня утром ты касался меня. Ты меня ласкал.

— Ласкал. Но ласки могут быть разными. То, что мы делали утром, не вредит девственности.

— А какие ласки могут ее повредить?

— Для начала ты должна понять, что такое девственность.

— Я жду объяснений.

— Это не так просто.

— Но ты ведь очень умный! Пожалуйста!

— Если у юной девушки нет любовника, и никогда не было, то она — девственница. Морально и физически.

— А как это — иметь любовника?

— Значит, что у тебя есть мужчина, и ты с ним делаешь то, что продолжает человеческий род. Любовное действо.

— А мы пока этого не делали?

— Нет.

— Ты — не мой любовник?

— Нет. Я пока твой возлюбленный.

— А когда будешь любовником?

— Чем позднее, чем лучше, я надеюсь.

— Тебе не хочется?

— Наоборот! Очень сильно я хочу этого.

— Как же это странно и непонятно, Боже мой!