– Сейчас это уже не важно, нам сейчас другое интересно, – капитан первого ранга подошёл к столу, разлил вино, предложил собеседнику, – как там Николай Иванович свою авантюру провернул. Насколько удачно…
С присоединением «Днепра» крейсера были разбиты на пары. «Светлана» с «Тереком», и «Кубань» с «Днепром» получили задание не просто отгонять, а уничтожать разведчиков врага, сопровождающих русскую эскадру. А повёл соединение Клапье де Колонга заслуженный ветеран флота «Владимир Мономах», с перебравшимся на него флагштурманом Филипповским. Однако ж, японские вспомогательные крейсера, как будто узнали о воинственных планах капитана первого ранга (которого за глаза уже называли «аванс-адмиралом») и «испарились», заставив Константина Константиновича нервничать ещё больше. Броненосцы береговой обороны, за которые все переживали, выдерживали «крещение океаном» вполне прилично, но средняя скорость ветеранской броненосно-транспортной армады, где самыми тихоходными из-за поломок стали наиболее мощные корабли – «Наварин» и «Сисой», не оставляла никаких шансов в случае столкновения с противником.
На «захромавших» броненосцах офицеры провели собрания и просили Клапье де Колонга перенести флаг на «Николай 1» или на «Светлану». «Сисой» же и «Наварин», по замыслу молодёжи при скорой и неизбежной встрече с Камимурой пожертвуют собой ради спасения остальных – примут неравный бой, свяжут на какое-то время врага, дадут возможность эскадре затеряться в океане. Минорные настроения на флагманском броненосце были развеяны только радиограммой с «Урала», оповестившей о фантастической удаче Небогатова, пришедшего во Владивосток без потерь. «Дальнобойная» станция «Урала» передавала сообщение более двадцати раз, открытым текстом.
Семёнов, поразмыслив, решил не зашифровывать и так известные противнику факты. Те корабли, на которых радисты первыми «поймали» радио с «Урала» начали передавать радостную новость соседям, на эскадре началось настоящее помешательство: команды выскакивали на палубы, офицеры и матросы обнимались, командиры, не сговариваясь, приняли решение о дополнительной винной порции, в кают-компаниях открыли шампанское…
Готовность погибнуть, но не посрамить честь русского флота у господ офицеров мгновенно сменилась на желание непременно обстрелять побережье Японии. Речь в кают-компании флагмана зашла о грядущих десантах на острова, когда русский флот, соединившись, разобьёт коварного врага, а армия, устыдившись своего бездействия, выделит отборные части для экспедиционного корпуса, нацеленного на Токио.
Однако новости от Семёнова, о перекрытии пролива Лаперуза японскими броненосными крейсерами, отодвинули штурм дворца микадо на второй план. На эскадре все, от юных мичманов до маститых каперангов гадали как поступит Клапье де Колонг. «Амурский вариант» рассматривался как самый крайний, но и ввязываться в драку, когда два из семи кораблей линии не могут дать даже 8–9 узлов, было глупо.
Фитингоф предложил вариант с ночным прорывом через пролив части эскадры, при уходе «Сисоя» и «Наварина» с транспортами в Николаевск на Амуре. Но «аванс-адмирал» резонно причислил к тихоходам и броненосцы береговой обороны, машинная часть которых после двух часов полного хода должна была выйти из строя (во всяком случае именно так утверждали механики с ББО).