— Ну вот что это значит — «а я прицелился, достал обрез…»? Обычно наоборот бывает. Обычно сначала обрез достают, а потом уже прицеливаются.
— Верно, — кивнул он, — я не заметил. Я вообще такой невнимательный, ничего не вижу. Вернее, вижу, но понимаю, что именно видел, только потом. Вижу — сволочь какая-то, но не понимаю…
Перец сбросил полушубок, выхватил меч. Я же говорю, заносит его. Юноша на грани нервного срыва.
— Лариска на тебя так тогда смотрела… — Перец игриво пошевелил бровями. — С восхищением.
Он подошел и принялся тыкать меня рукояткой в бок, снова подмигивать, щурить глаз и вообще натужно веселиться.
— С таким восхищением… Прямо, ну не знаю… Ты ее поразил!
Перец начал медленно вертеть мечом над головой. Над своей. Ну и над моей заодно. Не очень приятно.
— Ты имел бы у нее успех, — сказал Перец. — Настоящий герой…
— Да какая Лариска-то?
— Ты бы имел успех… — талдычил Перец. — Большой успех. Еще бы — такой могучий, защитил женщин, больных, детей, больных женщин и детей, сирых, убогих, одноногих…
Опять. Опять заскок.
— Герой… — Перец поморщился. — Без страха и упрека…
Потом шагнул назад, сделал незаметное движение, и клинок оказался у самого моего носа. Острием. Перец улыбался.
— Какая Лариска? — повторил я вопрос. — Ты чего? Может, тебе кровь дурную отворить стоит, сбросить давление?
— Не помнишь? — Перец прищурился еще больше. — Кровь отворить?
— Не помню, — простодушно ответил я. — У меня провалы в памяти случаются… Я тогда переволновался…
— Да ладно, — Перец отступился, — ладно. Ну, та, рыжая. Лара. Неужели ты внимания не обратил? Она такая, эффектная.
Перец взмахнул мечом в сторону большого сталагмита. Сталагмит секунду еще стоял, затем съехал и раскололся.
— Такая, знаешь… — Перец глядел на другой сталагмит. — Такая…
Я молчал. Ждал, что будет дальше. А он принялся рубить сосульки.
— Она думала, что я дурачок… Дурачок…
Перец размахивал мечом, ледяшки разлетались крупными осколками.
— Дурачок, дурачок, дурачок…
Совсем разошелся, целую просеку вырубил. И быстро так! Вырубил и сделал вид, что утомился.
— Нервы надо беречь, — сказал я назидательно. — Распустился, как баба…
Этот псих отвернулся от сталагмитов и уставился на меня. Обострение обострялось…
— Чего глядишь?
— Давай, — Перец неожиданно посерьезнел.
— Что давать?
— Давай, — Перец кивнул на кобуры, — кто кого.
— Не хочу.
— Отчего не хочешь?
— Оттого, что холодно, — ответил я. — Придется раздеваться, валенки расшнуровывать…
— Так и скажи… — Перец спрятал меч в ножны. — Так и скажи, что боисся.
— Не боюсь.
Вообще-то мне на самом деле не хотелось снимать полушубок. На самом деле холодно, к тому же на мосту еще и ветер такой дул, мерзлое ухо, прибавлял свежести.
— Боисся… — не успокаивался Перец. — Я сразу заметил, что ты по части реальных схваток слабоват. Ты только перед девками герой, любишь, чтобы они тобой восхищались и падали в обмороки. Ты просто девчачий герой! Я сегодня нарочно выйду в город, найду перекись водорода в таблетках, для тебя специально. Чтобы ты челку в блондинистый цвет перекрасил и ходил так…
Я скинул полушубок. Не, я не позволил себя развести, меня вообще трудно развести. Просто я подумал, что, если мы сейчас в очередной раз не выясним, что он круче меня, он ведь не успокоится. Будет ныть, ругаться, а потом еще какую-нибудь мне гадость мелкую устроит во время похода. Так что лучше уж сейчас, сразу разобраться.