Мама всегда говорит, что надо уметь прощать. Что самое дорогое, что можно дать другому человеку, — это прощение. И что каждый заслуживает шанса. Шанса на исправление.

Но смогу ли я дать этот шанс Арману.

Что я чувствую к нему?

Никогда я не задумывалась над этим. Что я могу чувствовать к человеку, который так со мной поступил? Только ненависть. Почему тогда я поступаю так неправильно, когда он оказывается рядом.

Ведь последняя наша с ним близость не была по принуждению. Я сама этого хотела! И от этого горько. И обидно.

Обидно, что все так вышло.

Помнится, как-то Антон, выпив прилично, с усмешкой рассказывал мне, что Арман ему завидует. Что мечтает заполучить меня. Хотя бы на одну ночь. Тогда я не придала этому значения. Мало ли что расскажет пьяный человек.

Но ведь все так и случилось. Он получил то, что хотел.

Антон знал это и позволил этому случиться.

А еще я помню слова Армана, сказанные в бреду в больнице. Мне они показались искреннее слов любви, которые говорил мне Антон.

И его взгляд. Мне тогда показалось, что в нем появилась хоть какая-то надежда. Несмотря на его состояние. Надежда на что?

Опять в горле ком.

Шарю в сумке в поисках салфеток. Выкладываю на сиденье рядом вещи и, найдя упаковку, засовываю все обратно.

Главное — не заплакать. Слезами не поможешь. Уже поздно.

Все уже случилось. И не только случилось, но и поросло другими обстоятельствами. Похлеще той ночи.

И это все надо разгребать мне.

Расплатившись с водителем, иду домой.

После всего, что произошло, мне хочется побыть одной. Совсем одной. Чтобы меня не одолевали расспросами и даже сообщениями. Поэтому рукой ныряю в сумку в поисках телефона. Хочу его просто выключить. Но телефона нигде не обнаруживается. Перетряхиваю сумку. Тоже нет. Черт. Неужели где-то потеряла?

Судорожно пытаюсь вспомнить последние часы. В последний раз я смотрела сообщение от Дженаба. Потом ехала в машине. Черт! Меня озаряет догадка. Наверное, я вытряхнула его из сумки, когда искала салфетки. Нет. Только этого мне не хватало.

Придется покупать новый телефон.

Но сейчас я даже немного рада этой потере. Меня, наконец, оставят в покое.

Всю ночь я провожу в раздумьях. Мне не спится.

Дженаб.

Я поступая с ним нечестно. Мы. Мы врем ему. Я и Арман.

Арман пусть как хочет, а я все расскажу Дженабу. Хватит. Пора поставить точку.

Полная уверенности еду в офис.

Дженаб приходит ко мне практически сразу, как я захожу в свой кабинет.

— Ну что, Елизавета, какие новости? — говорит он, усаживаясь на диван.

И по его голосу и выражению лица я догадываюсь о чем-то, но отгоняю от себя эти догадки.

— Дженаб. Нам надо поговорить, — отвечаю, стараясь выдержать его взгляд.

Он молчаливо ждет от меня продолжения.

— Все это… Понимаешь… — не могу найти нужных слов.

— Пока не понимаю, Елизавета, но очень хотел бы понять, — его глаза сужаются, губы превращаются в одну тонкую линию.

Надо собраться. Надо сказать.

— Я не могу выйти за тебя замуж, — выпаливаю на выдохе и опускаю взгляд.

Дженаб молчит.

— Вчера я провела время с Арманом, — пытаюсь быть честной до конца. — Не должна была…