Последние видики заканчиваются примерно в то время, когда люди расходятся из гостей. Кто знает, скольких подростков подбило (а как великолепно, подстрекающе там умеют снимать сцены насилия!) на дерзкие выходки, к десяти часам и вино уже распито, а если до фильма не достали и смотрели "под сухую", так будущей жертве, может быть, оттого еще хуже, такая трезвость страшнее водки, потому что это не просто трезвость, а трезвость недоставших, то есть вынужденная, недовольная простоем неодурманенной души, зудящая...

У девчонок тоже появляется эта закономерность: глухое накопленное безадресное недовольство - от случайного повода, толчка - вырывается наружу через взрыв, вспышку насилия. Так, снежные лавины сходят от легкого потрясения недр, если уже накопилась эта энергия неустойчивости. Я видел эту скрытую энергию в рисунках воспитанниц Мелитопольской колонии на тему: "Нарисуйте несуществующее животное и опишите его образ жизни". Многие нарисовали маленьких чудовищ. Ксения П. по поводу своего монстрика написала: "Живет один, охотится ночью, питается кровью, защищается тем, что плюется ядом и выклевывает глаза; не размножается".

Впрочем, пока надо немного передохнуть от всех этих примеров и случаев из жизни. Их можно приводить и приводить - 159 колонисток, 159 личных дел, 159 приговоров, 300-400 нарушенных статей (ибо у иных по две-три статьи). Мы еще вернемся к их историям, к этим печальным исповедям вдали от храма, но в заключительной части очерка. Вопросов будет много, но главный - почему такой разгул молодежной преступности? Каковы прогнозы на будущее?

Из дела слов не выкинешь

В первой части очерка, судя по первым откликам, некоторых читателей шокировала "слишком страшная" картина девичьих преступлений. Да, если дочь убивает зимой мать и зарывает ее в огороде на глубину метра, а весной сажает там картошку... что уж тут утешительного?

Или вот читаю приговор в личном деле воспитанницы Мелитопольской девичьей ВТК Виктории Ч., получившей 7 лет лишения свободы. Что сделала? Увидела с подружками девчонку из вспомогательной школы-интерната, т.е. больную, умственно отсталую, без труда заманила в компанию, где от нечего делать пять-шесть человек издевались над несчастной, заставляя ее есть стручки перца, наждачную бумагу, синьку, заставили раздеться и садиться на рассыпанную на полу соль. Потом ее остригли наголо, гасили о плечо сигарету. Потом... хватит, дальше без содросания читать невозможно. Виктории, повторяю, сидеть семь лет. Зато почему привела она дружкам эту живую игрушку для издевательств, она и сама не знает, сжимает губы, крутит головой. Мне вспомнилась фраза у аргентинца Борхеса: "Жестокость проистекает от недостатка воображения". Не способны себя поставить на место другого, вообразить чужое страдание.

Я не оправдываю этих девчонок, я против теории среды (мол, все надо списывать на общество, на родителей, на обстоятельства, а сам человек-де лишь слепок со среды, лично не виноват), нет, не может быть такой беспросветной и жуткой жизни, чтоб ничто хорошее извне не заронилось, не завязалось в человеке, и если он совсем пустой на хорошее, значит, совести и стыду не на чем было взойти. Вопрос это, впрочем, не такой, по-видимому, простой, потому что, бывает, именно в самых беспросветных условиях начинает светиться сама душа человека - от высокого страдания, от веры.