— Есть еще парочка вполне законных предприятий в Вегасе и Гаване, и, пожалуй, все, — скромно сказал Нардуччи. — Ах да, еще какая-то мелочь в Западной Виргинии, но это я даже в расчет не беру. Весь штат стоит дешевле, чем один из моих кораблей!
Нардуччи провел Ника по грязному сырому коридору к старому лифту.
— Расслабься, парень! — ободряюще проговорил Сал. — Ну, кто здесь может тебя убить?
— Смогу расслабиться, если вы укроете меня одеялом и споете песенку!
Сал ухмыльнулся и нажал на кнопку. Ничего удивительного. Всех гангстеров учат, что лифт — это всегда ловушка.
— Слушай, давно хочу спросить, — сменил тему Нардуччи. — Как такой cafone, как ты, смог получить диплом юриста?
— По блату, естественно, — не задумываясь, ляпнул Джерачи, который добился всего сам. — Друзья помогли.
— Друзья, — повторил Нардуччи. — А ты молодец! — Он похлопал Ника по плечу.
Дверца лифта распахнулась, и Джерачи приготовился к худшему. Они вышли в застланный коврами коридор с резными столиками, креслами и диванчиками, явно ручной работы. Коридор привел их в мраморный зал. Молодая рыжеволосая медсестра привезла на инвалидном кресле Винсента Форленца. Еврея, как его называли за глаза. Нардуччи отправился за Фалконе и Молинари.
— Padrino[5] — поклонился Джерачи, — как ваше здоровье?
Скорее всего, его крестный в твердом рассудке, и все-таки с кресла больше не встанет.
— Эх, — прошамкал Форленца, — что знают эти врачи?
Джерачи расцеловал его в обе щеки, а затем приложился к кольцу, ведь Форленца был его крестным.
— Ты молодец, Фаусто, — похвалил Еврей. — Остальные только и делают, что тебя хвалят.
— Спасибо, крестный, — поблагодарил Джерачи. — Одно время нам не везло, а сейчас все налаживается.
Форленца усмехнулся. На лице мелькнуло что-то похожее на неодобрение. Сицилийцы не страдают всепоглощающим оптимизмом американцев и в торжество прогресса не верят.
Дон Винсент показал на стоящий у стены столик, к которому его тут же подкатила медсестра.
Вскоре вернулся Нардуччи с двумя донами и их телохранителями, слегка посвежевшими после полета. Фрэнк Фалконе выглядел довольно усталым, настоящий телок перед закланием. В соответствии с планом Молинари рассказал ему, кто такой Джерачи. Фалконе тупо уставился на портреты мужчин в средневековых костюмах и дородных женщин в тиарах.
— Это ваши друзья, дон Форленца?
— Так, дальние родственники! Энтони, Фрэнк, позвольте вам представить amico nostro. Нашего друга. — «Мой друг» означало партнера или союзника, в то время как «наш друг» прибавляло веса. — Фаусто Доминик Джерачи-младший.
— Зовите меня просто Ник.
— Ловкий парнишка из Кливленда, — продолжал Форленца. — Когда-то мы звали его Эйс. Сейчас он живет в Нью-Йорке. Мой крестник, чем я очень горжусь.
— Можно сказать, что мы уже знакомы, — заявил Фалконе.
— Ну, Фрэнк, позволь старику похвалиться крестником.
— Конечно-конечно, — пожал плечами дон Лос-Анджелеса.
— Джентльмены, — начал Джерачи, — дон Корлеоне посылает вам свой привет.
Форленца показал телохранителям на Джерачи.
— Парни, за работу.
Ника обыскали уже в который раз за день. «Ну, еще пару раз, и Форленца успокоится», — подумал он. На этот раз искали с особой дотошностью — под рубашкой, даже пояс трусов прощупали в поисках записывающих устройств. Закончив обыск, телохранители кивнули дону Винсенту. Через минуту официанты в белых париках принесли огромное хрустальное блюдо с biscotti all'uovo