И, самое главное, на противоположном конце комнаты стоял мужчина средних лет в несколько архаичной одежде, характерной для европейской моды пятидесятых годов девятнадцатого века. Алиса могла бы поклясться, что это ее родной дед – британский принц-консорт Альберт-Эдуард. Живым его она никогда не видела, поскольку умер тот за одиннадцать лет до ее рождения, но прижизненных портретов деда в детстве видела предостаточно.

Первыми ее появление заметили дочери: они побросали свои занятия и метнулись к матери с радостными криками. Ну а потом в ее сторону направился и джентльмен, похожий на ее покойного деда. При этом его походка, жесты, мимика – все говорило о том, что это действительно настоящий джентльмен, а не переодетый простолюдин.

– Здравствуйте, сударыня, – вежливо сказал он, приподняв цилиндр, – позвольте представиться: я ваш дед, британский принц-консорт Альберт-Эдуард… По причине отсутствия госпожи Струмилиной временно исполняю обязанности директора этого бедлама. С детьми, особенно с младшими, ухо надо держать востро, ведь тут, в стране русских сказок, они стали особенно бойкими и изобретательными на шалости.

От такого заявления Александра Федоровна застыла будто громом пораженная, но ее выручила дочь Ольга.

– Мама, – с серьезным видом сказала девочка, – этот дядя и в самом деле наш прадед. Тут, в Тридесятом царстве у господина Серегина, ты можешь встретить самых разных людей – например, Александра Невского, Наполеона Бонапарта, короля Генриха Четвертого или Петра Великого, переодетого в тело своего внука Петра Второго. А вон та девочка – это наша бабушка и твоя мама Алиса Великобританская, в будущем Алиса Гессенская, вторая дочь королевы Виктории и принца-консорта Альберта-Эдуарда…

– Мы, собственно, здесь в гостях, причем не совсем добровольных, – извиняющимся тоном произнес Альберт-Эдуард, – когда моя жена вздумала повоевать с Россией в Восточной войне (которую у вас называют Крымской), Артанский князь Серегин на нее за это ужасно рассердился. А когда на вас сердится этот человек, то получается, по меньшей мере, неприятно. Так что начала он разгромил британские войска под Севастополем, часть наших солдат убив, а остальных взяв в плен, а после пришел к нам домой разбираться с виновниками торжества. Не скажу, что это было весело, но зато крайне убедительно. В результате мы здесь, моя супруга больше не королева, но с наших голов не упал ни один волос (чего нельзя сказать о премьере Пальмерстоне), а в Лондоне на троне под присмотром господина Гладстона остался наш старший сын Берти, который будет коронован под именем Эдуарда Седьмого. Господин Серегин сказал, что так будет лучше для всех, в том числе и для британцев…

Александра Федоровна из праздного любопытства хотела уже было поинтересоваться, что стало с лордом Пальмерстоном, но тут Ольга дернула ее за рукав и сказала:

– Мама, а вот и Анна Сергеевна. Вы ведь еще незнакомы…

Обернувшись, Александра Федоровна посмотрела на вошедшую молодую женщину и сразу ее узнала. Во-первых – она мельком видела ее в тот первый день, когда гневающийся Серегин вытащил их с Николаем из Зимнего дворца прямо сюда, в Тридесятое царство. Во-вторых – она сразу поняла, что эта уверенная в себе женщина и есть та Белая Дама, которая приходила к ней во сне…