— Доброй ночи, господин начальник, — сказал он.

Я кивнул, улыбнулся:

— И тебе не хворать.

— Да я уж стараюсь, — в голосе прозвучала насмешка.

Третья пауза, и я услышал:

— Как будем договариваться? Столица не застава, тут другие порядки.

— Какие другие? — я «удивился».

— Не смеши, — махнул рукой порезанный. — Ты уже поняли, что ты не глуп. — Он стукнул о брусчатку тростью и сказал уже без смеха: — Десять процентов, и ты не лезешь куда не просят. Список кого не трогать, я тебе оглашу. Живёшь спокойно, мирно, а мы тебе поможем, чем сможем. За беспредельщиками сами присмотрим, крови не допустим.

Я не улыбнулся, а оскалился, демонстрируя все зубы.

Сказал без лишних кружев:

— Нет.

Опять тишина. Не поняли. Думают — цену набиваю или серьёзно.

— Начальник, это не самое умное решение, — по-отечески мягко сказал порезанный.

Я тоже стал серьёзным:

— Не самое умное решение приняли вы. Но я дам шанс одуматься. Вы знаете, где находится департамент, где тюрьма и приёмники? Сворачиваете свои дела, приходите и сдаётесь. Я обещаю, что правосудие зверствовать не будет. С теми, кто придёт сам, я буду строг, но справедлив.

Мой визави фыркнул, снова стукнул тростью, а я закончил:

— Остальных буду ловить и уничтожать. Закон законом, но вас слишком много, чтобы церемониться с каждым.

— Начальник, да ты сам-то понимаешь? — усмехнулся порезанный.

Молчание знак согласия? Вот я и промолчал.

Последняя бесконечная пауза, и собеседник отступил в сторону, делая издевательский жест — пропуская меня вперёд, предлагая пойти и подставить спину.

Но я-то не разжиревший боров из роскошного кабинета. Я оскалился, столь же издевательски поклонился, и пошёл.

Всё. Война началась.

Амирин

Кофе. Что может быть лучше, когда за окном пасмурное утро?

Я сидела за прилавком, на высоком стуле, наслаждаясь ароматом и пожёвывая крекер. Настроение было вполне оптимистичным, его не портила даже полная корзина записок-желаний.

Я размышляла о том, что неплохо бы сделать перестановку, поменять некоторые из стеллажей местами, освежив лавку. На торговлю это не повлияет — она шла и будет идти медленно, — зато я порадуюсь. Сколько уже этому интерьеру? Десять или двадцать лет?

Нахмурившись, я попыталась вспомнить, как давно переехала в этот район, оставив предыдущее место. В груди сразу кольнуло — всё-таки сложно переезжать. Не вещи перевезти, а вот это — осыпать полгорода пыльцой и наслать забвение.

Не сразу, но память о мисс Ами стирается, а я появляюсь в другом месте, под видом приезжей состоятельной торговки. Привет, новая жизнь.

Я сделала очередной глоток из кружки, и тут дверь лавки распахнулась.

Полли не просто вошла, а буквально влетела и воскликнула радостно:

— Ами, ты уже слышала новости?

Уголки моих губ, повинуясь недоброму предчувствию, поползли вниз.

— Грэм Эйнардс? — догадалась я. — Новости про него?

Полли моей грусти не услышала. Подвинув второй стул, она села через прилавок и, подавшись вперёд, прошептала:

— Сегодня утром он, во главе силового отряда, разгромил логово Тима Белого.

Первое о чём подумалось:

— Утром? — я заломила бровь и покосилась на витрину. — Так оно только началось.