— Виктор, я взяла на себя смелость заранее сделать заказ. Ты же не в обиде?
— Нет, конечно…
На самом деле я благодарен Анне за то, что она избавила меня от необходимости с умным видом читать меню. Я, конечно же, имею представление о высокой французской кухне, но оно довольно поверхностное. Пафосные рестораны — это вообще не мое. А уж это знаменитое место не просто пафосное — оно кишмя кишит чопорными аристократами, шейхами и прочей важной публикой. Недалеко от нас сидит молодой загорелый парень в компании кого-то важного господина. Анна показывает мне на него глазами и тихо шепчет: «Бельгийский принц Филипп… проходит стажировку в военной академии». Сама Анна тут, как рыба в воде, а вот я чувствую себя немного не в своей тарелке. Официанты приносят нам блюда, названия которых я даже не представляю, и из чего это приготовлено, могу только догадываться. Хотя устрицы, выложенные на колотом льду не узнать невозможно. Анна с интересом смотрит на меня, когда я уверенно берусь за устричную вилочку, но вот как раз устрицы для меня не проблема — их я в своей прошлой жизни съел немало…
В общем, этот ужин не доставляет мне особого удовольствия, а сложная сервировка стола просто раздражает. И я вынужден постоянно контролировать себя, чтобы не дай бог не попасть впросак, и не опозорить Анну. Только сейчас я начинаю понимать, насколько в разных мирах мы с ней живем, и насколько все проще станет в 2000-х. Как оказывается, стерлись классовые различия за прошедшие сорок лет, как изменились порядки и сама публика в дорогих ресторанах. В мое время здесь никому не было бы до нас дела, а сейчас я постоянно чувствую на себе пристальные взгляды и обостренным слухом улавливаю, как нас с Анной обсуждают. Итальянка чувствует мое нарастающее раздражение и уже, кажется, сама жалеет о своем выборе. Да, к черту этот пафосный гадюжник…! Я подношу к губам фужер с минеральной водой и тихо шепчу ей
— Все! Не могу больше… Пойдем отсюда, или я сейчас взорвусь и кого-нибудь убью!
Она понимающе улыбается и шепчет в ответ
— Минут десять еще вытерпишь…? Я хоть свой любимый десерт доем!
— Десять вытерплю. А потом начну убивать! И начну вон с той мерзкой тетки, которая не спускает с нас глаз…
— Боже, Виктор…! Это же Грейс Мирабелла — главный редактор журнала «Vogue»! За ее внимание люди душу готовы продать, а ты ее убить хочешь!
Все! Тут я уже не выдерживаю и начинаю тихо ржать… Господи…! На что же я дурак подписался…? Принцы, миллионеры, редакторы модных журналов… На черта я вообще настоял на проживании в Савойе, выпендрежник хренов?! Вот не жилось мне спокойно…! Пока я пытаюсь соблюсти приличия и не заржать в полный голос, Анна с королевским достоинством расправляется с «Поцелуем девственницы» — этот фирменный десерт представляет собой меренгу с мороженым, украшенную засахаренными лепестками белой розы и фиалки. Гламурно… ничего не скажешь. А дальше сплошное дежавю… Денег с нас не берут, Сильвино Тромпетто просит передать, что этот ужин — его подарок несравненной сеньорите Анне и ее отцу. Мы в ответ просим передать нашу горячую благодарность maitre-шефу Савойя и покидаем, наконец, этот рассадник аристократии и пафоса.