– Да, но я не говорил Инке, что придется спасать мир! Она бы меня тогда из дома не отпустила. – Нервно смотрел Шуйский в потолок.

– Короче, у нас проблема с возможной утечкой информации. – Подытожил я.

– И нет, я не могу оставить ее одну в комнате или камере хранения! – Всплеснул руками друг. – Это как жену в тюрьме запереть!

– Ну-у… – Чуть неловко переступил я ногами. – Хочешь, отправим ее к Нике? Пообщаются?

– Нет, они плохо ладят.

– Как раз помирятся! У меня жена обожает, когда она говорит, а ее слушают и не спорят.

Это, в общем-то, все любят.

– Что сделает Ника, когда с ней заговорит статуэтка? – Покосился он на меня.

– Ну… – Почесал я затылок, примерно представляя, с какой высоты той лететь. – Они и раньше плохо ладили.

– А если это просто статуэтка? – Вступил Пашка. – Такой намек. И не более!

– А чего тогда у нас за праздничным столом статуэтки всех, кто не смог приехать, стояли? – Посмотрел на него Артем.

– Просто в знак уважения!

– Ох, не знаю. Не знаю, – вновь замельтешил Артем перед взглядом, шагая взад-вперед.

– Придумал. – Уверенно выдал я. – Старое русское народное решение.

Шуйский остановился, с надеждой посмотрев на меня.

– Матрешка! – Веско выдал я.

– Да ну тебя…

– Я серьезно! – С возмущением, отстаивал я свою позицию. – Вот ты думал, для чего она вообще нужна? А я тебе скажу – берем твою Инку, сверху матрешку, чтобы она ничего не увидела. Потом плотно минеральной ватой, чтобы ни одного звука, и еще матрешку. Все! Носи с собой, никто слова не скажет. Подумаешь, мужик с матрешкой.

– Сразу видно – водку тайком носит, чтобы жандармы не прицепились. – Вставил слово Пашка. – Никто не удивится.

– Вот, – поддержал я. – Отличная легенда!

– А если Инка узнает, что я вместо нее с какой-то размалеванной бабой?!

– Да ты успокойся, – подхватил я Артема за руку и заглянул в глаза. – Что значит – какой-то? В конце концов, скажи ей, что с мамой решил познакомить. Изобразить же на второй матрешке не проблема.

– А если мама отвечать не станет?! Инка же обидится!

Я бы больше опасался того, что ответит…

– Да она ее и не увидит. – Успокаивал я друга. – Выглянет – а там темно и тихо. Значит, ночь! – Веско отметил я.

– Круглосуточно ночь? – Со скепсисом уточнил он.

– В декабре – да. – Вздохнул я, глядя на дальнее окошко коридора, где уже изрядно стемнело.

– Ну она ж не попугай. Она ж и дальше матрешки выглянуть сможет.

– А на это, друг мой, конструкцией предусмотрено до семи контуров матрешки! – Покивал я. – А там тебе и руны, и артефакты и фольгой плотненько в пару слоев!

– Издеваетесь, да? – чуть беспомощно уточнил Артем.

– Нет, ну мы все еще можем отправить Инку к моей жене. Или знакомиться с твоим дедом.

– Нет. – Резко пресек Шуйский. – Матрешка, так матрешка. Это служба, она поймет! Тем более, – успокоился он, вновь обретая рассудительность. – Вероятнее всего, это просто сувенир, напоминание о ней. Просто статуэтка.

– Там, кстати, окно открыто. Уведут твою Инку.

Артем резко рванул в кабинет. И уже около стола, проконтролировав наличие статуэтки, с недовольством обернулся на меня, и уже степенно затворил все окна.