– Теперь в роду два ДеЛара, которые вправе охранять крепость Биен. – Поднял я на него взгляд. – Клятва была в том, что достаточно всего одно. Теперь ты можешь пойти и убить своих врагов.

Палач ДеЛара молча смотрел на перстень.

– Отомстить за супругу. – продолжил я, словно подталкивая его словами. – Твои враги – они все сидят в Любеке, запершись в своих роскошных дворцах. Но они не ждут, что ты придешь. Они расслабились за эти годы, перестали бояться, потеряли бдительность. Вертолет за твоим плечом, дед. Ты будешь там быстрее звонка от информаторов.

Тишина и неловкий перешаг с места на место от курьера за спиной.

– Но отчего-то ты не бежишь их убивать. – Констатировал я. – Зачем, если они умрут в пламени Механизма, верно, дед?

Князь поднял голову и вцепился в меня взглядом.

– Я видел медкарты Борецких. Я читал описания людей, которых медленно сожгли от пальцев ног до головы. Ты пытал их, пытаясь найти ответы – и скрупулёзно собирал информацию. Охотился на каждого Борецкого, как одержимый. Это ты подобрал княгиню из воды и поселил рядом с собой, терпеливо дожидаясь, когда она вновь обретет память. Ведь княгиня, преданная всеми, пожелает того же самого, что и ты сам. Сжечь этот мир до тла.

– Не люби, – еле слышно произнес князь пересохшими губами.

– Но княгине повезло, верно? Вернули титул. Нашли наследника. Она больше не хочет смерти этого мира. И ты отступился. Ведь тебе важнее, что она не знает, как остановить конец света. А ты – знаешь.

Старик шагнул вперед, к вертолету, но я заступил ему дорогу.

– Я вижу, ты собрался мстить. Собрался красиво сдохнуть, ведь Механизм все равно уничтожит всех.

Сильная рука схватила за воротник и подтащила к искаженному яростью лицу.

– Если я убью их, я остановлю механизм!

– Ты признал нас с Федором внуками. – Смотрел я ему в глаза. – Если есть хоть немного чести в твоих словах, завещай нам хотя бы месть!

И не отводил взгляда, пока не ослабли пальцы, отпуская скомканную ткань.

А мозолистая ладонь перешла на шею, притягивая мою голову ближе.

– Тогда слушай, внук, – зашептали на ухо едва слышно.

И не отпускали еще с десяток минут, пока тайна мертвецов оказалась во власти еще одного человека. Вместе с завещанием мести. Вместе с завещанием целого мира.

Вертолет взмыл под хмурое небо Сулаж-Горы и прянул на запад – к частным аэропортам.

А я остался на взлетной площадке, вместе с курьером.

– Письма не придут в срок, – шмыгнул он простуженно на ветру, жалуясь на врученную стариком стопку конвертов, перевязанную бечевой. – Теперь неделю ждать.

– Зато они хотя бы придут. – Сидел я на камнях и смотрел в небо.

Кажется, собирался падать снег.

Та, что в левой руке – легкая, мне по плечо. Та, что в правой – увесистая, но существенно ниже, до живота.

– Тебе какую? – Взвесил я обе лопаты и предложил настороженно смотрящему деду.

Тому самому, биологическому, старому князю Юсупову – в черном пальто, на котором крупными погонами улеглись хлопья снега. С седой, непокрытой головой – чуть неопрятной укладкой волос, как бывает под шквальным ветром от вертолета, ежели выпрыгиваешь в гневе, стоит ему только коснуться земли. С выдернутой верхней пуговицей на рубашке, что давит шею и не дает разъяренному человеку дышать.