Каменное подземелье и гроб посередине, тоже из камня. Почему гроб, а не просто ящик? Так там внутри лежало мумифицированное тело, прикрытое стеклянной крышкой. От мух, что ли? Но что еще было необычнее, что от гроба распространялась аура света. Неужели могила святого?

– Это мощи святого Иерамина, – подтвердил мою догадку Дидьер, и опять замолчал.

– А дальше? Не хочешь объяснить, зачем ты меня сюда привел? Или ты не придумал причину? Надеялся, что рассыплюсь в пыль еще при подходе к храму? – ехидно спросила я, хотя самой хотелось просто уйти и забыть об этом мужчине. Умом понимаю, что у него нет причин мне доверять, а сердце не хочет ничего слушать.

– Ерничаешь? – хмуро то ли спросил, то ли сам себе ответил инквизитор. Отпустил мою руку, подошел к гробу и встал на колени, опершись лбом в камень. – Вот уже не одно десятилетие сюда приходят инквизиторы, чтобы напитаться силой святого Иерамина. Чтобы вести смертельное противостояние с тьмой. Недавно до меня стали доходить слухи, что братья таскают сюда девственниц. Кто-то пустил слух, что пролитая кровь невинных дев, дает силы самому Иерамину.

– Жертвоприношение? – напряглась я, сканируя окружающее пространство на предмет темных эманаций, которые всегда сопутствуют в столь гадком обряде.

– До этого не дошло еще, – хмыкнул Дидьер поднимаясь. – Но превращение святого места в бордель, тоже не есть хорошо.

– То есть они тут? – я осмотрелась по сторонам и поняла, использовать для этого дела можно было только сам гроб. Тьфу, гадость-то какая! И эти люди обвиняют нас, некромантов, в отсутствии моральных принципов? – Но ты же меня не за этим привел?

– Не за этим. Я хотел убить двух зайцев, проверить реакцию охраны на то, что меня сопровождаешь ты. А заодно узнать, как так выходит, что от твоих поцелуев я чувствую себя сильнее, чем от нескольких часов молитвы? – Дидьер подошел ко мне, провел пальцами по щеке, коснулся губ. – И почему даже в этом святом месте, я думаю о тебе, о твоих губах, о шелковистой коже? Единственное мое желание сейчас уехать далеко-далеко с тобой, чтобы нас никогда не нашли. Кто ты, Марта? Что ты со мной делаешь?

– А ты не думал, что это любовь? – тихо спросила у него, почти позабыв свои обиды и претензии.

– Инквизиторы могут любить только бога, – резко ответил Дидьер и отстранился. Нервно прошелся и, будто вспомнив о чем-то, опять повернулся ко мне: – Что ты чувствуешь здесь?

– От гроба идет свет, не сильный, но есть, – пожала плечами я.

– Это саркофаг! – кажется, я оскорбила мужчину в лучших его чувствах.

– Извини, не знала. Может, уже пойдем отсюда? – я не понимала метаний Дидьера, похоже, он так для себя ничего не решил. А я не знаю, как ему помочь, да и надо ли. Ведь он сам вправе решать, что для него важнее и правильнее.

– Тебе здесь плохо? – подобрался мужчина. Как же я устала от этих подозрений, чем ему еще доказать, что я не демон во плоти?

– Дидьер, я живой человек, а это склеп. Ты не находишь, что нормальные люди чувствуют себя неуютно рядом с мертвым телом? Я всегда считала, что тревожить покой умерших это грех, – вот только в силу специфики работы темного мага, тревожить их приходилось, но этого я Дидьеру не скажу. – Хочешь, я подержу святого за руку, ну чтобы ты уже успокоился. Только крышку сдвинь.