Слегка побагровевший капитан кивнул:

– Да, продолжайте, пожалуйста.

– «Эллиотт должен уразуметь, что ему надлежит, убоявшись злодеяния, искать пути к покаянию и исправлению: однозначно повелеть всем чужеземцам подчиниться моим приказам и сдать весь опий, хранящийся в трюмах их кораблей. Отныне все иностранцы будут вести только законную торговлю, в награду получая неистощимую прибыль. Но ежели Эллиотт, обрядившись в одежды притворного неведения, сам навлечет на себя беду, в том будет виноват он один, и где же ему тогда искать покаяния?»

Бахрам слушал, зажмурившись; он облегченно выдохнул и открыл глаза, лишь когда переводчик, закончив чтение, вернулся на свое место.

Капитан Эллиотт вновь встал у камина.

– Что ж, господа, комиссар Линь сказал свое слово. – Голос капитана был тих и бесцветен. – Теперь уже никаких сомнений в том, что он намерен всеми доступными средствами получить опий. Комиссар осознает, что не сможет силой захватить груз, ибо ваши корабли легко отразят любую его атаку. И посему он будет держать нас в заложниках, пока вы не сдадите опий. Надо сказать, положение безвыходное. Побег явно невозможен: мы окружены со всех сторон и пребываем под неусыпным надзором; шлюпки наши лежат на берегу, чтобы мы не воспользовались ими, даже если сумеем пробиться к реке. Неудачная попытка окончится ранеными и унижением. Сейчас мы не можем прибегнуть к силовому решению проблемы, поскольку не располагаем боевыми кораблями и воинскими частями. На создание достаточного экспедиционного корпуса уйдет не один месяц. Но даже если б мы имели необходимый боевой ресурс, атака на Кантон немыслима, ибо она подвергнет опасности наши жизни. Нападение невозможно, пока не эвакуированы обитатели анклава, а моя главная забота – полная безопасность всех подданных ее величества. Вряд ли нужно говорить, что нас не отпустят, пока требования комиссара не будут выполнены. – Эллиотт глубоко вздохнул и нервно потеребил ус. – Так что, господа, напрашивается неизбежный вывод: вам придется сдать весь опий.

Повисла оглушительная тишина, затем вознесся хор выкриков:

– Это грабеж, сэр, чистой воды грабеж! Просто возмутительно!

– Вы осознаете, капитан, что речь о товаре на миллионы долларов?

– И потом, он нам не принадлежит! Вы предлагаете обворовать наших инвесторов?

Дождавшись паузы, капитан Эллиотт вновь заговорил, но уже в примирительном тоне:

– Господа, я ни секунды не оспариваю справедливость ваших доводов, только суть не в этом, тут вопрос нашего освобождения. Комиссар устроил западню, и мы в нее попались; сдача опия – единственный способ вырваться из комиссарской хватки, других вариантов нет.

Слова его лишь подлили масла в огонь.

– Нет вариантов? Для подданных самой мощной на свете державы?

– Знаете, сэр, вы порочите свой мундир!

– Мы вам не лягушатники, что при первой же угрозе вскидывают лапки кверху!

Состроив обреченную мину, капитан бросил взгляд на Слейда. Под несмолкаемый шум редактор поднялся со своего места и, стуча тростью, прошествовал к камину.

– Господа! – рявкнул он. – Вы прекрасно знаете, что я расположен к вам как никто другой. Но сейчас мы должны, вспомнив выражение