Марина молча кивнула.
Неделю назад, в субботу, соображал он лихорадочно. В то утро неразысканная иномарка писателя Костерина и протаранила. Ах, как изящно все складывается! Нет, судари мои, не зря он пришел сегодня в этот дом. Что-то определенно вытанцовывается. Не подвело Данилу чутье…
Не меньше пяти человек были поставлены на уши и носились по Шантарску, разыскивая любовницу покойного детективщика — а она сидела напротив Данила, малость побитая, крепко изобиженная, но живая. Поистине, дядюшка Случай и тетушка Оказия. И с их помощью клубочек вот-вот размотается до конца…
Она перехватила его взгляд и горько усмехнулась:
— Плакать я не буду, наплакалась, за все вместе…
— Поправляйте меня, если я ошибусь, — сказал Данил решительно. — Вы четверо — вы, Юлия, Вадик, Лева — старая компания, еще с томских студенческих времен, потом жизнь, как водится, разбросала. И опять свела. Юлия — человечек решительный, умеет делать себя… с Вадимом у них что, постель была?
— Эпизодически. Это еще с томских времен. Потом-то она зацепилась за Москву… собственно, у нас с Левой все тоже было еще в Томске, потом, как вы говорите, разбросало-свело… Только так уж, должно быть, сложилось, что я, несмотря на всех его баб, самый лучший кандидат на роль тихой пристани… понимаете?
— Господи, что тут непонятного… Значит…
Данил непроизвольно кашлянул. И после паузы задал вопрос — самый главный, положительный ответ на который очень многое расставит по местам. Но вот если ответ будет отрицательным…
— Значит, клад есть? — тихо спросил он.
— Да, — просто ответила Марина.
«Да, — эхом шелестнуло в голове Черского. — Д а, черт возьми…»
— Вернее, должен быть, — тут же поправилась она. — Юлия, понимаете ли, очень убедительно…
Она смешалась и примолкла.
Молчал и Данил, сосредоточенно пуская дым в потолок и прислушиваясь к себе. Странно, но информация о существовании клада, которую т е п е р ь можно считать доподлинной и сомнению почти не подлежащей, не вызвала в его душе бурю восторга. Наоборот: он ощущал усталость и пустоту, которые наваливаются подчас, если, к примеру, удалось-таки закончить какое-нибудь муторное и не шибко интеллектуальное дело. Ну, клад, ну, понятно, откуда столько жмуров… ну и что, собственно?
— Значит, никакой карты нет, но клад тем не менее есть… — тряхнув головой, нарушил тягостную тишину Данил. — Вот теперь можно и с начала, мы довольно-таки изящно соскользнули от конца к началу… Что нашли, кто нашел?
— Месяц назад Юлия прилетела в Шантарск поработать в музее. Не в первый раз уже. Вас интересует тема ее диссертации?
— А с находкой это связано?
— Нет.
— Тогда пропускаем, — сказал Данил.
— Будда стоял у нас в запаснике. Особого интереса статуэтка не представляла, таких известно множество, в экспозиции не хватало места и для более любопытных экспонатов… сколько я знаю, он туда попал еще до войны, когда закрывали повсюду буддийские дацаны. Что-то уничтожали на месте, что-то попадало в музей. Так и забыли. В любых запасниках масса подобных вещичек, самых разных, учет сплошь и рядом не ведется. Даже в столицах были случаи, еще до нынешнего разгула, когда гораздо более ценные экспонаты преспокойно выносили украдкой, и никто не замечал… Юлия его увидела, когда мы «уплотнялись».