– А ты, чем махать решеткой, лучше бы рассказывала мне, чем занимаешься в свободное время! А то твоя художественная самодеятельность могла очень плохо кончиться. Кстати, для тебя самой!

– Давайте-ка уйдем в более укромное место, – предложила «женщина в черном», поняв, что Лола больше ей не угрожает рукоприкладством, – а то если нас здесь застукают, все наши планы накроются, извиняюсь, чугунной ванной!

Она выскользнула в коридор, открыла одну из дверей и поманила за собой Лолу и Маркиза.

За этой дверью оказалось что-то вроде процедурного кабинета.

– Сюда до утра никто не зайдет, так что мы можем спокойно поговорить.

– Самое время, – процедила Лола, – очень бы хотелось услышать, что вы здесь делаете и кто вы на самом деле. Потому что только такого доверчивого олуха, как Леня, вы могли убедить, что вы – это чудесным образом воскресшая Лидия. А я в такие чудеса не верю! Даже фильмы не смотрю про возвращение живых трупов!

Лидия переглянулась с Маркизом. Тот откашлялся и проговорил:

– Уж поверь ей, Лола! Она предъявила мне неопровержимые доказательства. И тебе предъявит, но не сейчас, сейчас нам не до того. У нас есть более срочные дела. А для начала скажи, согласишься ли ты еще несколько дней провести в этом пансионате, чтобы окончательно вывести здешнюю публику на чистую воду?

– Несколько дней? – воскликнула Лола. – Да у нас всего один день остался!

– Тише! – зашипел Маркиз на свою подругу. – Почему один день? Ведь они с тобой только начали работать!

– Ничего-то вы не знаете! – вздохнула Лола и рассказала о совещании, которое ей удалось подслушать, и о том, что на завтра назначена пресс-конференция.

– Вот как! – Маркиз опять переглянулся с Коврайской. – Значит, нам придется круто менять свои планы! Но ничего, главное, мы теперь знаем, что они собираются делать! А как говорится, предупрежден – значит вооружен! И вообще, Лолка, ты молодец!

Лола скромно потупилась: нечасто Маркиз признавал ее заслуги!

– Но все же могла бы ты остаться здесь еще на один день? – добавил он почти без паузы.

– Ты, кажется, не понял, Ленечка! – проговорила Лола страдальческим тоном. – Если я останусь здесь до завтра, мне дадут какое-то жуткое психотропное лекарство, от которого начнутся необратимые изменения в мозгу! Ты что, хочешь, чтобы я впала в детство или вообще превратилась в овощ?

– М-да… я бы, пожалуй, не возражал, если бы ты немножко меньше болтала и капризничала, – проговорил Леня и ловко увернулся от Лолиного кулака, – но вообще насчет этого лекарства можешь не волноваться, это я беру на себя!

– Легко тебе говорить! – вздохнула Лола. – Голова-то не твоя!

– Ну так что – ты согласна?

– Ладно, – вздохнула Лола, – ты же знаешь, что сговорчивость – второй из двух моих недостатков!

– А какой же первый? – поинтересовался Леня.

– Доверчивость! – ангельским голосом проговорила Лола. – Доверяю мужчинам, совершенно этого не заслуживающим, особенно тебе, Ленечка!

Рано утром по коридору второго этажа шла Вера Антоновна. В руках у нее был небольшой металлический поднос, на нем – стеклянный флакон с розовыми таблетками и бутылка минеральной воды. Вдруг навстречу ей из-за поворота вышел вертлявый мужчина средних лет в синем форменном комбинезоне с большой мышью, вышитой на груди, и с длинными, нахально торчащими в стороны усами. На плече у мужчины была синяя брезентовая сумка, тоже с мышиным портретом.