Последняя заря Ельги Прекрасной отгорела, усталое солнце кануло в море тьмы…

– Выходит, она заранее с тобой уговорилась? – спросила Ельга. – И ты, выходит, знал…

Это открытие неприятно поразило ее. Отправляясь из Киева с войском и Прекрасой, Свен уже знал, что ему предстоит? Что вдова Ингера не вернется назад? Брат вдруг предстал перед Ельгой кем-то иным, наделенным божественным правом решать судьбы и предвидеть будущее; в его грубоватом лице, так хорошо ей знакомом, проглянул сам Велес… Сам Один, который многое знает, но открывает смертным далеко не все.

– Да, – Свен кивнул, глядя мимо сестры. – Еще здесь, в Киеве, перед походом. Пока обговаривали вашу свадьбу и все прочее. Она взяла с меня слово помочь ей… сойти в его могилу. Я не хотел к этому руку прикладывать, но она сказала, если уж я отправил на тот свет мужа, то почему не хочу помочь жене? Сказала, неужели я все эти восемь лет не мечтал перерезать ей горло? Сказала, что сама однажды пыталась скормить меня навьям, но не знала, что́ меня защищает…

– Но почему ей понадобился именно ты?

Несмотря на эти доводы, выбор казался странным и внушал, задним числом, смутное опасение.

– Я ее спросил. Почему не кто-то из ее людей. Она засмеялась. Сказала, да знай Кольша или Радила, что она затеяла, разве они отпустят ее на тот свет? Они же думают, что она будет править от имени мальца, а они – управлять ею. Я бы на месте Кольши ни за что не дал ей уйти и оставить всю власть в наших руках.

Ельга с трудом собирала мысли в кучу. Не раз уже, еще с тех пор как ее сватали за Ратислава, она недоумевала, почему Прекраса так стремится слепить для Святки «запасную» родительскую пару. Обещала уступить им с Асмундом старую Ельгову избу, а сама сулила перебраться в «жилье поменьше»… Теперь ясно, что за жилье княгиня себе наметила – двенадцать шагов на двенадцать, в три локтя глубиной, без окон и дверей.

Место княгини вновь свободно! Только сейчас до Ельги дошло, что означает смерть Прекрасы. Те два пришельца, что явились в Киев восемь лет назад и разбили их со Свеном надежды, ушли один за другим. Без вдовы единственным законным наследником Ингера остался малый ребенок, и его кормилец получает в руки всю власть, без разделения. Брак с ней, дочерью Ельга, сделает Святкиного кормильца почти равным любому признанному владыке. А священная чаша опять ждет прежнюю хозяйку…

– Кольберн ведь до последнего надеялся сам к ней посвататься через год-другой, – грустно улыбнулся Асмунд. – Намекал, что она его немало обнадежила. Я сам ему сказал: став воспитателем Святки, он поставил бы себя ниже нее, но она не позволила, так что, возможно, приготовила для него участь получше.

– Кольберн не поверит, что она сама этого хотела! – с испугом воскликнула Ельга. – Свен, он попытается тебя обвинить в убийстве!

– Да как день ясен! Но ты же меня за дурака не держи! У меня послухи есть, что она сама хотела.

– Послухи?

– Вячемир и дядька Ворон. Я с ними к ней пришел, она им подтвердила. Они люди старые, почтенные, не солгут. Пусть Кольша с Радилой у них спросят. Без послухов я б не взялся, пусть бы сама как хочет…