Прекраса взглянула на Свена, но и он кивнул:

– Сначала месть. Потом свадьба. Иначе нам скажут, чести родича беречь не умеем.

– Ну, как знаете, – помолчав и вздохнув, ответила Прекраса. – Дело ваше.

Молодая вдова-княгиня лукавила: свадьбу Ельги-Поляницы она считала своим делом. Кое-что в нем было жизненно – или смертельно – важно для нее, и она не собиралась сдаваться.

Не без споров, но обе стороны Ингеровых ближиков пришли к согласию. Свенгельд с трудом принял решение Прекрасы, которая желала удалить его из Киева, но у него оказались связаны руки. Он нарушил клятву верности своему господину, был причастен к гибели родича. Выплыви это наружу, и все его надежды на уважение и влияние рухнут. Оставалось примириться на том, что истинная власть попадала в руки его сестры и ее мужа, а самому принять откуп – посадничество в северных владениях Ингерова рода. И если Ельга и Асмунд будут управлять землей Полянской от имени ребенка, то Свенгельд на Волхове окажется в положении самовластного правителя, отличаясь от него лишь названием и необходимостью отсылать в Киев часть собранной дани. И то не сразу, а через несколько лет, как обустроится.

– Но я останусь воеводой до завершения нашей общей мести, – сказал он. – Не позволю, чтобы меня потом попрекали, будто я уклонился от долга отомстить за своего брата.

Прекраса предпочла бы именно что отстранить его от участия в этом деле, дававшем право на наследство. Но здесь Свен уперся, как скала, да и обойтись в новой войне без его участия, его всеми признанной удачи, его знания земли Деревской и ее людей кияне не смогли бы. «Ты видела, что вышло, когда попытались управиться с древлянами без него!» – сказала Прекрасе Ельга, и в Киеве это могли бы сказать все.

Через несколько дней всех лучших мужей киевских созвали в гридницу, и там княгиня Ельга-Прекраса при боярах и дружине передала малолетнего князя «на руки» Асмунду сыну Одда.

– Ингер сын Хрорика вел свой род от древних конунгов Севера, – сказал Асмунд, держа ребенка на руках перед всей дружиной. – Они происходили от самого Одина, и наш павший князь мог перечислить всех своих предков до самого Отца Ратей. У Одина было много сыновей, и сегодня мы приносим жертву тому его сыну, что звался Вали, и просим его о покровительстве Святославу сыну Ингера. Вали родился от великанши по имени Ринд в ту самую ночь, когда от побега омелы погиб Бальдр. В предании о нем сказано так:

– В возрасте всего лишь одной ночи сын Одина настиг и убил убийцу своего брата. Святослав, сын Ингера, состоит с ним в родстве и докажет, что не зря в его жилах струится священная кровь Асгарда. Пусть он едва вышел из младенческого возраста, он сумеет выполнить долг мести не хуже взрослого мужа.

Светловолосый, румяный мальчик в белом кафтанчике с серебряными пуговками, красивый рыжеволосый мужчина в богатом малиновой кафтане с серебряным позументом на груди – они выглядели как Перун, выносящий из тьмы новорожденного Ярилу-Солнце. Гридница содрогнулась от приветственных криков, так что сам ребенок от испуга заплакал и забился на руках кормильца. Но его детская слабость и робость ничего не значили перед тем наследием, которое ему выпало на долю принять.