Дверь открыли, дернули веревкой, внутрь засунули камеру с волоконно-оптическим световодом, осмотрелись.

– Чисто.

Здесь и впрямь когда-то было чисто. Это было так называемое «чистое», сертифицированное здание, их сертифицирует особая служба, и сертификат гарантирует максимальное количество пылинок на квадратный куб воздуха, находящегося внутри здания. Это обеспечивается системой фильтров, спецодеждой персонала, шлюзами. Сейчас это здание не подойдет ни под один сертификат – только проломы в крыше от вертолетных снарядов чего стоят.

– Всем внимательно! – сказал подполковник, хотя мог бы этого не говорить. В его группе половина была такими же опытными, стреляными волками, как он, ими вообще можно было не командовать.

– Здесь чисто, – доложил один из бойцов.

– Чисто, движения нет, – подтвердил и второй.

– Выходим. Все выходим.

Все внутри подполковника буквально кричало об опасности – только он не мог понять ее сути. Пока не мог.

Сюрприз ожидал их у третьего по улице здания. По пути к нему их обстреляли, но автоматчика быстро подавили огнем двух пулеметов. Тихонов направил в лицо убитому луч фонаря – араб. Перс или араб… здесь одни персы и арабы. Господи, единственный европеец, которого они здесь видели, – это сдавшийся пленный. И еще… те, что были на кассете, на кассете, переданной в оперативный штаб. Больше они не видели европейцев здесь… ни одного не видели, все в масках…

Персы… Арабы…

– Чисто! Заходим!

Дверь отлетела в сторону, луч фонарей метнулся по исполненному гулкой пустоты сумраку.

– Здесь чисто!

Подполковник достал большой аккумуляторный фонарь, включил его. Луч света пробил тьму насквозь и уперся в стену.

– Ангар пуст.

Что-то не то…

– Что здесь было? – спросил подполковник. – Кто мне ответит, что здесь было? Для чего этот ангар? Ищите! Полный обыск!

Искать здесь было нечего.

– Господин подполковник! – подозвал один из молодых, находящихся на действительной спецов.

Тихонов подошел.

– Смотрите.

Луч фонаря упал на бетон.

– Смазка, господин подполковник. Здесь что-то стояло. И вон там – тоже.

– Что это могло быть?

– Скорее всего, самолет, господин подполковник. Расстояние – как между стойками шасси. Наверное, даже десантный самолет.

– «Летучая мышь»?

– Может быть, господин подполковник. Видно, что стойки не от гражданского самолета, от военного, для посадки на необорудованных площадках.

«Летучая мышь»… То, что они хотели получить, у них уже было.

– Третий на связи, группа Четыре, вы слышите меня?

– Положительно, Третий. Принимаем громко и четко.

– Четвертый, вопрос – вы что-то нашли?

– Отрицательно, Третий, мы ничего не нашли. В некоторых зданиях повышенная радиоактивность, но фоновая, источников нет.

– Вас понял, Четвертый.

Подполковник оторвался от рации:

– Кто-нибудь замерьте радиоактивность.

Один из спецназовцев достал прибор, бесшумный, в отличие от обычных научных приборов, повел им вокруг себя, шагнул в темноту. Потом вернулся.

– Фон немного повышенный, господин подполковник, но опасности для жизни нет. Источников нет, фон равномерный.

«Летучая мышь». Арабы. Атомная бомба. Пленный, взявшийся неизвестно откуда. И запись, запись…