Я рассказала Кирюшке о несчастной Плюшке, не забыв уточнить, что нахожусь в доме под видом домработницы и никто не разрешит мне оставить здесь животное.
— Можешь не продолжать, — закричал Кирюша. — Бедная Плюшка! Ровно в десять утра я прикачу.
— Стой во дворе, не звони в квартиру.
— Принимаешь меня за дурака? — полез в бутылку мальчик.
— Нет, просто предупреждаю, — ответила я.
Исидора в кабинете не было, а на кухне сидела одна Вера, которая язвительно протянула:
— Ты понравилась старику.
— Это случайно, — улыбнулась я.
— Будешь у него секретарем?
— Исидор скоро меня выгонит. Я ничего не понимаю в математике!
Вера подошла ко мне вплотную.
— Павел не хочет наводнять дом прислугой.
— Понятно.
— Его раздражают посторонние.
— Ясно.
— Здесь раньше распоряжалась одна Олимпиада.
— Похоже, она не очень хорошо справлялась с обязанностями, — отметила я.
— Не очень хорошо? Отвратительно! Посмотри вокруг — грязь от пола до потолка, и кошками воняет.
— Может, поменять лоток? — предложила я.
— Какой? — заморгала Вера.
— Кискин туалет, — пояснила я.
— В доме нет животных.
— Но я видела кошку!
— Тебе показалось.
Пальцы моих ног невольно дернулись. Ладно, можно отнести серую тень, шмыгнувшую мимо, к обману зрения, но как квалифицировать лужу на полу?
— Был кот! — воскликнула я.
— Никогда! — отрезала Вера. — Вонь осталась после Лидии. Жена Матвея обожала свою сиамку Лидку и вечно приводила ее к Исидору. Я, естественно, даму никогда не видела, но Паша рассказывал. Сейчас тут котов нет. А у Моти их семь штук, он ими обзавелся, когда его дочь Галя в Америку уехала.
— Ясно, — я решила не спорить.
— А пыльные журналы, книги… — не успокаивалась Вера. — Они везде! Падают на голову даже в туалете. Исидор за всю свою жизнь ничего не выбросил, а то, с чем он решал расстаться, прибирала Олимпиада. Не удивлюсь, если где-нибудь лежат в коробочке молочные зубы академика и хранится его первая пеленка. Нет, скоро здесь все будет по-моему.
— Как? — не утерпела я.
Вера уперла руки в бока.
— Сначала найму бригаду, которая рассортирует книги. Ненужные снесут на помойку. Потом туда же отправятся статуэтки, салатнички, ракушки и салфетки. Затем — ремонт. Смена всего! Куплю мебель…
— Навряд ли Исидор согласится, — покачала я головой, — он не захочет перемен.
— И спрашивать его не стану! — фыркнула Вера. — Только распишемся, и я возьмусь за дело.
— Вы не боитесь проклятия? — спросила я.
Путинкова осеклась, потом неуверенно сказала:
— Нет. Павел рассказал мне о прежних женах, но они умерли случайно. И это было давно.
— У вас есть враги?
— У меня? Шутишь! Откуда?
Я пожала плечами.
— Даже у ангела найдутся завистники. Может, кто-то не хочет, чтобы свадьба Брыкина состоялась.
— Глупости.
— Но Клара умерла, надев ваш палантин!
Вера нахмурилась.
— Лучше поставь чайник. И выстирай рубашку Павла.
Я молча выполнила первую часть приказа. Потом шагнула в коридор и не удержалась:
— Вера, будьте осторожны. Заприте черный ход!
— Ладно, — сказала она, — сходи и задвинь щеколду.
Я сгоняла к запасной лестнице и с большим трудом сумела засунуть в пазы огромный железный прут, служащий шпингалетом. Затем, слегка успокоившись, тщательно заперла парадную дверь, проверила, закрыты ли окна — первый этаж все-таки! — и с чувством выполненного долга отправилась стирать рубашку.