— Наверное, не сумею угадать, — сказала я.

— Да уж, нормальному человеку такое в голову не взбредет, — сердито сказала Рита. — Кирилл решил, как он потом мне объяснил, Гришу на чистую воду вывести! Нанял стриптизерку из клуба, чтобы она Селезнева соблазнила. Вот поганец! Денег не пожалел, из дорогого места девушку позвал, что-то типа… э… «Кисоньки».

— «Котики», — поправила я. — И впрямь элитное заведение, ваш Кирилл здорово потратился.

— И звали ее смешно — Ваня, — вдруг улыбнулась Рита. — Но только ничего из этой затеи не получилось.

— Селезнев с позором прогнал девушку? — предположила я.

— Нет. Гриша очень воспитанный человек, он даже с проституткой будет вежлив, — похвалила приятеля шефа Рита.

— Танцовщица не проститутка, не торгует собой.

— Ой, умоляю! Все они продажны, вопрос лишь в цене, — фыркнула Фомина. — Так вот. Григорий впустил «ночную бабочку» в свой номер и просидел с ней до утра, пытаясь вразумить девицу. Кирилл просто обалдел, когда Ваня ему сказала: «Селезнев — потрясающий человек, можно позавидовать его любимой жене Кларе. Наверное, мне следует прислушаться к его советам и пойти учиться, до пенсии ведь у шеста не прокрутишься». Обломалась Кирюхе гадость, не повелся Гриша на силиконовые прелести.

— Григорий нанял меня, чтобы присмотреть за Верой, — прервала я хвалебную оду Селезневу.

— За кем? — переспросила бухгалтер.

— За будущей женой Павла. Гриша был уверен, что ей в связи с проклятием рода Брыкина угрожает опасность. Слышали историю про забеременевшую от барина Дашу? Хотя зачем я спрашиваю, вы, наверное, вместе с Павлом эту сказку выдумали!

— Вы говорите о Путинковой? — севшим голосом прервала меня Рита.

— О ней.

— Ошибаетесь. Вера — родственница Исидора.

— Да ну? С какого бока?

— Вроде она дочь его сестры, — неуверенно пояснила Фомина.

— Нет, Павел собирался жениться на Вере.

— Ошибаетесь, — повторила Рита и опять схватила бутылку с водой, — Павел дал клятву никогда более не связывать себя узами брака.

Я пожала плечами.

— Путинкова была хороша собой, Брыкин совсем не пожилой мужчина, секс в его жизни, очевидно, играет не последнюю роль.

— Но Путинкова не во вкусе Павла, и, повторяю, он решил никогда больше не жениться.

— Вера избрала безошибочную тактику загона жениха, — иезуитски продолжала я. — Конечно, она не первая ее применяет, но фраза «Дорогой, стану твоей лишь после того, как в паспорте появится штамп» действует на мужчин как виагра.

— Ошибаетесь!

— Павел на своем дне рождения объявил о скорой свадьбе с Верой.

— Ошибаетесь, — обморочно твердила Фомина. — Какой ему от нее толк? Ни денег, ни связей, просто смазливая кукла.

— Вы ее знали?

— Конечно, Путинкова в нашей фирме служила, в техотделе.

— Веру убили. Вы в курсе?

— Да, — закивала Рита. — Говорят, Путинкову ограбить хотели.

— А где совершилось преступление?

— Не знаю. У нее дома? — предположила Фомина.

— Могу вас просветить: в квартире Брыкина.

— Врете! — меняясь в лице, воскликнула Рита. — Неправда!

— Спросите Селезнева, он в курсе. Веру задушили в гостевой спальне. Путинкова пока не имела с Павлом интимных контактов, но после свадьбы, а до нее оставалось чуть-чуть, на правах законной супруги девица бы разделила с Брыкиным брачное ложе. Кстати, почему вас, старинную приятельницу шефа, не позвали спеть «Хэппи бездей»? — с наивным видом поинтересовалась я.