Ники предполагала, что кое-что в Ницце понравится ей еще больше, чем вино, но Джонни Патрик уже снова вел себя как обычно.

– Неплохая мысль, – отозвалась Ники. – Я очень люблю красное вино.

Однажды она видела такую же виллу, как у Джонни. По телевизору. В передаче о каком-то коллекционере, желавшем жить, как Моне и Матисс, – ну, знаете, дышать тем же воздухом, впитывать те же вибрации, в общем, погрузиться в жизнь художника, не выполняя при этом его работу. Кроме того, тот парень был раз в десять богаче и Моне, и Матисса – хотя ни один из этих двоих в общем-то не был бедным.

Короче говоря, это была обалденная вилла.

Правда, Ники не завидовала богатству Джонни. Он его заработал.

Но как же тяжело ей будет снова возвращаться в свою жизнь! Оказывается, к роскоши очень легко привыкаешь. Например, к лимузину, ожидающему тебя в аэропорту, или к Эдему вроде этого скромного приюта на Средиземном море. Но если не думать о роскоши, больше всего Ники будет тосковать по этому удивительно земному мужчине, который только что прошептал ей на ухо: «Я рад, что ты здесь. Я целую вечность не чувствовал себя так хорошо».

Впрочем, она не успела ничего ответить, только улыбнулась, потому что с ними уже здоровалась молодая женщина, стоявшая на широких мраморных ступенях виллы.

– Клэр, познакомься с Ники. Ники, это Клэр, и она так любезна, что терпит наше переменчивое расписание. – Джонни улыбнулся. – Я прошу прощения за то, что так поздно известил о нашем приезде. Все случилось в последнюю минуту.

– Мы рады видеть вас в любое время, – ответила молодая женщина по-английски, но с легким акцентом. – Мари на пляже, но я обещала, что пошлю за ней сразу же, как вы приедете. Она просто в восторге, что приезжает Джорди.

– Я побегу на пляж прямо сейчас! – объявила Джорди, выныривая из-за машины. – Можно, папочка? Ну пж-а-а-а-лста! Верни пойдет со мной. Пойдешь?

Джонни посмотрел на Верни.

– Конечно, дитя. – Верни протянула Джонни свою сумочку. – Как только сможете, пришлите мне на пляж того красного вина, – добавила она. – И мою большую шляпу, – улыбнулась она. – И я не прочь подкрепиться.

Джонни посмотрел на Клэр.

– Я найду шляпу, если вы добудете все остальное. – И снова взглянул на Верни: – Через минуту мы тоже спустимся. Я только покажу Ники ее комнату.

– Андре принесет Верни все, что ей требуется, – пообещала Клэр, улыбаясь Джонни. – А на обед у нас рыба в белом вине, – добавила она, – так что поберегите аппетит, Верни.

Верни усмехнулась:

– Наверное, я умерла и попала на небеса. Но я даже не надеюсь, что на десерт будет вашрен.[5]

Клэр рассмеялась:

– Ну конечно же, он!

– Не понимаю, почему бы вам не оборудовать студию здесь? – воскликнула Верни. – Только представьте, как много вы могли бы работать, и никто бы не мешал!

– А вы подумайте, как тяжело будет уговорить кого-нибудь здесь работать. Столько соблазнов – пляжи, чтобы загорать топлесс, отличные бары, отличные вина! – ответил, улыбаясь, Джонни.

– Ну конечно, вы всегда обольете меня из ледяного душа.

– Вер-ни!! Пошли! Я хочу увидеться с Мари, – потребовала Джорди, дергая Верни за рукав. – Папа, хватит с ней разговаривать!