Она улыбнулась самой себе в зеркале.

Улыбка получилась грустная, только губами, а в глазах все равно одни заботы. Нужно вспомнить что-то смешное, но ничего подходящего не лезло в голову. В последнее время с ней не происходило ничего забавного, кроме разве что той ночи в квартире Анны Давыдовны. Сергей сдержал свое слово и так и не выпустил ее из квартиры до утра. Она ужасно злилась, но сделать ничего не могла, боялась, что у него лопнет терпение, он припомнит ей тот злосчастный баллончик и действительно применит санкции. И всю ночь они боролись со сном и вздрагивали от движения друг друга. Она сидела в кресле, несмотря на то что Сергей благородно предложил ей расположиться на диване. Она отказалась, и потом, жалела, потому что от долгого сидения ломило шею и поясницу. Так они жмурились друг на друга, как два кота у соседки на даче.

Соседка привезла своего рыжего персидского, и кроме того, родственники подкинули ей на лето еще обычного полосатого. Коты приветствовали друг друга жуткими воплями, но поскольку деться им было некуда, то они стали доказывать друг другу, кто тут хозяин. Персидский был толстый и скандальный, серый полосатик — гораздо моложе и подвижнее, но зато характер у него был получше. Коты преследовали друг друга по всему участку, ни на минуту не упуская из вида. Наконец они утомились и так и заснули на чердаке, после долгой игры в гляделки.

«Совсем как мы с Сережей той ночью!» — подумала Татьяна и наконец улыбнулась.

Сергей заметил у парадной знакомую фигуру и забежал вперед:

— С Новым годом, теть Надя!

— С чего это ты так рано праздновать начал? — удивилась Надежда. — Еще две недели до праздников…

— А у меня полный облом! Выяснилось, что Соркина тех четырех убить никак не могла, свидетель есть, что в двух случаях она дома находилась, болела.

— Да ты ведь и раньше это знал! — пожала плечами Надежда.

— Угу, а теперь документально подтвердилось. Пошел я по начальству, такого наслушался! Что я совсем рехнулся — статистику в конце года портить… Закрыто дело — и слава Богу! А я тут бегаю, воду мутю.., или мучу.

— И что теперь?

— Что делать? — вздохнул Сергей. — Будет время — придется опять по родственникам да знакомым теток убитых пройтись. Авось что выяснится… Только Мадам Джакузи с уверенностью можно исключить.

После ухода Сергея Надежда надолго задумалась. Значит, осталось четыре женщины. Четыре женщины одного возраста и разного общественного положения. Где искать связь между ними? И есть ли она вообще?

Но рассиживаться было некогда, она собиралась в больницу. Матери стало значительно лучше, и обещали уже на той неделе выписать, так что Новый год мать встретит дома.

Надежда собрала вещи, чистое белье, завернула в фольгу половину вареной курицы, в последний момент вспомнила, что у матери кончилась заварка, а она не может жить без крепкого чая. Больничную же бурую жидкость, которую наливают в граненые стаканы, чаем считать никак нельзя. Надежда достала из шкафчика мамино любимое печенье «Бартонс» и выскочила из дома, напоминая себе, что нужно еще купить по дороге пачку чая и яблок.