— А куда он делся? — спросил Егор, стоя у окна и поглядывая на ворота. По времени вроде поздно уже, а еще даже не смеркается. Летом дни длинные.

— К теще перебрался, как узнал про твой дом, а то и раньше. Да уж, наломала я дров, — проговорила Роза и тяжело вздохнула.

— Наломала, — подтвердил Егор.

Дом его сгорел, но все остались живы. Мать, сестра, брат в безопасности. Это успокаивало Егора. За Розу он особенно не переживал. Во-первых, она сама напросилась, заварила эту крутую кашу, во-вторых, к тяготам и лишениям ей не привыкать.

— Обрез он, наверное, с собой унес.

— Обрез? — Егор с интересом глянул на Розу.

— А разве я не говорила? — Она приложила палец к виску, немного подумала, полезла в погреб, но принесла оттуда только пыльную коробку, в которой хранился помянутый обрез. — Да, забрал. Может, мне стоит сходить к Косте? Если хорошо его попросить, то он даст, да еще и сам с нами захочет.

— С бутылкой или без?

Помощь Золотаря не помешала бы. Мужик он здоровый, крепкий, но как у него с надежностью? Не доверял Егор пьющим людям.

— Думаю, он в завязке. Иначе теща не пустила бы его к себе.

— Да, сходи за ним, — сказал Егор.

Пусть Золотарь хотя бы за своим собственным домом посмотрит. Вдруг бандиты нагрянут? Егор очень на это надеялся. Он не сомневался в том, что и сам справится, но Золотарь точно лишним не будет.

— Может быть, потом? — спросила Роза, подошла к Егору, обняла его сзади, прижалась крепко, до дрожи в позвонках.

— Это лишнее, — заявил он.

— А я не пристаю. Просто греюсь.

— Лето на дворе.

— А все равно холодно. Это от страха. Надо было тогда забрать деньги и уехать далеко-далеко.

— Ты бы уехала, а нам расхлебывать?

— Если бы ты со мной не поехал, то тебя не тронули бы.

— Так я и не поехал. И меня не тронули.

— Все равно хочу уехать. Далеко-далеко. Туда, где меня никто не знает. С тобой.

— Я тебя знаю.

— А ты забудь.

— Не смогу. Пока ты трешься об меня. Внимание!..

К дому кто-то свернул, за воротами мелькнула большая вихрастая голова.

— Братец твой сам пожаловал.

Золотарь заходил во двор с опаской, настороженно всматриваясь в окна. В руке хозяйственная сумка. Заметить Егора он не мог, потому что заходящее солнце отражалось в окнах, делало стекла зеркальными, непрозрачными. Но Золотарь сунул руку в сумку и вынул оттуда обрез винтовки. Затвор он не передергивал, патрон скорее всего был уже в стволе.

— Позовешь его, когда зайдет. Только не высовывайся, — предостерег Розу Егор.

Вдруг Золотарь сначала выстрелит, а потом уже узнает голос родной сестры?

Золотарь стрелять не стал. Роза подошла к нему, сказала, что все в порядке, поцеловала.

Костя запер за собой дверь, прошел в горницу, пожал Егору руку и сказал:

— А я еще думаю, если Фрол вернулся, то куда же ему идти? Только сюда.

Вид у него был помятый, но перегаром не тянуло. Да и глаза трезвые.

— Знаешь?.. — спросила Роза.

— Все только об этом и говорят. Братва совсем охренела! — сквозь зубы процедил Золотарь.

— И наш дом сжечь могут, — сказала Роза и вздохнула.

— А я зачем здесь? Всех перестреляю! — Костя резко передернул затвор, и в воздух, кувыркаясь, поднялся патрон.