— Только ее.

— Кэролайн Крейл?

— Да.

— А ваши?

— Нет. Я не брал бутылку в руки. Только показал на нее.

— Но раньше-то вы наверняка брали ее в руки?

— Конечно, но время от времени я вытирал с бутылок пыль. Я не разрешал слугам входить в лабораторию. И дней за четыре-пять до случившегося я протер все бутылки.

— Вы держали лабораторию под замком?

— Постоянно.

— Когда же Кэролайн Крейл отлила кониум из бутылки?

— Она вышла из лаборатории последней, — неохотно ответил Мередит Блейк. — Я помню, мне даже пришлось позвать ее, и она почти выбежала оттуда. Щеки у нее порозовели, глаза расширились, взгляд был возбужденным. О господи, я прямо вижу ее перед собой.

— Довелось ли вам в тот день с ней беседовать? — спросил Пуаро. — Я имею в виду, обсуждали ли вы с ней ее отношения с мужем?

— Впрямую нет, — тихо проговорил Блейк. — Она выглядела, как я уже вам сказал, очень расстроенной. Улучив минуту, когда мы оказались наедине, я спросил у нее: «Что-нибудь случилось, дорогая?» — «Случилось все…» — ответила она. Если бы вы слышали отчаяние, что было в ее голосе. Эти слова следовало понимать буквально, ибо Эмиас Крейл был для Кэролайн всем. «Все кончено, — сказала она. — И меня больше нет, Мередит». А потом засмеялась, обернувшись к остальным, и вдруг ни с того ни с сего сделалась безумно и неестественно веселой.

Эркюль Пуаро медленно кивнул головой. Он почему-то стал похож на китайского мандарина.

— Да. Понятно, как это было…

Мередит Блейк внезапно стукнул по столу кулаком. Он уже не говорил, а почти кричал.

— И вот что я вам скажу, мсье Пуаро. Когда Кэролайн Крейл на суде сказала, что взяла яд для себя, клянусь, она сказала правду! В ту минуту она не думала об убийстве. Клянусь! Эта мысль возникла у нее потом.

— Вы уверены, что она возникла потом? — спросил Эркюль Пуаро.

Блейк уставился на него.

— Извините, я не совсем понял…

— Я спрашиваю вас, — сказал Пуаро, — уверены ли вы в том, что у Кэролайн Крейл вообще возникала мысль об убийстве? Неужто у вас нет ни капли сомнения, что Кэролайн Крейл не совершала умышленного убийства?

Дыхание Мередита Блейка сделалось неровным.

— Но если нет… если нет… Вы что, полагаете, что имел место несчастный случай?

— Необязательно.

— Тогда я окончательно отказываюсь вас понимать.

— Вот как? Но вы же сами назвали Кэролайн Крейл благородным созданием. Разве благородные создания совершают убийства?

— Она была благородным созданием, но тем не менее между ней и ее мужем бывали весьма бурные ссоры.

— Значит, она не была благородным созданием?

— Была… Как трудно объяснить некоторые вещи!

— Я изо всех сил стараюсь понять.

— Кэролайн часто говорила не задумываясь и порой прибегала к довольно резким выражениям. Она могла сказать: «Я тебя ненавижу. Хорошо бы ты умер». Но это вовсе не означало… вовсе не влекло за собой… действий.

— Значит, по-вашему, совершение убийства было поступком, никак не соответствовавшим характеру миссис Крейл?

— Удивительные вы умеете делать выводы, мсье Пуаро. Могу сказать только… что да, подобный поступок отнюдь не в ее характере. И объяснить его можно только тем, что повод был чрезвычайным. Она обожала мужа. В таких условиях женщина способна на убийство.