– И сколько из них уже прошло? – уточнила я.

Анастасия Алексеевна отпустила мою руку и, чуть улыбнувшись, ответила:

– Почти двадцать семь. Как вы себя чувствуете?

– Прекрасно. Можем идти, – привычно солгала я и чуть расслабила плечи, позволяя спине отдохнуть.

– Gens de même farine!* – хохотнула княжна. – Нет, это просто невероятно! Но многое объясняет. Говорят, противоположности притягиваются, так вот это – не о вас с Алексом. Мой мальчик, как и вы, с самого детства ненавидел сочувствие и жалость. И эти плечи. Он не опустил их даже на похоронах матери, а ведь ему тогда еще не исполнилось пяти. Стальной, совсем как вы.

(*дословно «люди из одной муки», аналог русской пословицы «два сапога пара»)

Я вздернула бровь:

– Делитесь сокровенным, ваше сиятельство?

Она мгновенно сняла приветливую маску с лица.

– Ум – это женское проклятье, Мария Михайловна. Здесь нечем хвалиться, уж я то знаю. Делюсь и надеюсь на ответную откровенность. Каковы ваши планы на будущее? Как долго вы собираетесь пользоваться расположением князя Милевского? Может быть, есть что-то, ради чего вы могли бы покровителя сменить?

– Например? 

– Всё что вам будет угодно, – твердо ответила женщина. – Деньги, связи. Вы проницательны, образованы и эмансипированы. Я могла бы помочь вам с переездом в Европу, если вы того пожелаете.

– Ох, как же сладко это звучит, – повеселела я.

– Вы ведь не станете делать вид, что моё предложение обижает вас?

– Разумеется, нет.

– Я знала. И я, пожалуй, понимаю выбор Алекса. Хоть и не одобряю его.

– С глаз долой, из сердца вон… – я дернула краешком рта.

И это, вполне вероятно, могло бы сработать. Но не с нами. Мы уже пробовали. Княжна не знает? 

– Что-то в этом роде, – она поправила идеальные складки на юбке. Для путешествия Анастасия Алексеевна выбрала классический женственный вариант. – Известно ли вам, что с четырех и до семнадцати лет Alex жил со мной во Франции?

– Да. Мне это известно.

 – Я вырастила его, Alex мне как сын. Единственный сын, а потому, я сделаю всё ради него. И даже больше. Вы понимаете меня?  

В нашу дверь постучали.

– Да. Я понимаю.

Что непонятного? Не ясно только, почему это предложение, и отчасти угрозу, я получила именно сейчас. Чтобы избавиться от меня, достаточно было остаться в Остафьево...

– То, что государыня ни при каких условиях не потерпит вас подле сына, вы ведь тоже понимаете?

– Безусловно, – снова повторила я.

– Признаю, я была не права, – улыбнулась Анастасия Алексеевна. – Не такой и недостаток наличие ума, если им умеют пользоваться.

Я хмыкнула. Так себе комплимент, но за неимением лучшего… 

– Всё ради него, Мария. Принять вас я тоже готова.

Вот, значит, как? Княжна заскучала и развлекается проверкой юных доверчивых особ? 

Я наклонилась вперёд и, накрыв ладонью её руку, заметила:

– Это слишком большая жертва. Не стоит.

Княжна звонко расхохоталась. Стук повторился, дверь открылась, на пороге стоял Дмитрий. Сияющий и бодрый. Он тоже получил свой волшебный укол.

– У меня сюрприз, – улыбнулся нам он. – Ждем только вас.

– Обожаю сюрпризы! – хлопнула в ладоши княжна и, поднявшись на ноги, посмотрела на меня: – А вы, chéri?