Царевич шагнул ко мне, протягивая ладонь и предлагая встать. Ноги немного дрожали. Жаропонижающее ли, разговоры княжны, или я просто устала бояться, но, взглянув в прозрачные глаза Дмитрия, я спросила:

– Сказать вам правду?

Он наклонился ко мне, касаясь губами уха. Я вздрогнула, чувствуя, как поднимаются на затылке волоски. Дмитрий поцеловал мою ладонь и, явственно наслаждаясь моим страхом, ответил:

– Попробуйте.

Княжна напряженно застыла. Связанная словом с племянником, она переживала за меня. Возможно, даже искренне. Опрометчивое обещание позаботиться обо мне обернулось тем самым сюрпризом. Нет в них хорошего.

– Ненавижу сюрпризы, я – за скучное постоянство.

Дмитрий рассмеялся и, дождавшись, пока тетка обопрется на его локоть с другой стороны, вывел нас из купе в коридор.

– Мой вам понравится, – заверил меня царевич. – Почти полночь. И грань между миром живых и усопших, между прошлым и будущим, сейчас особенно тонка. Мы будем вызывать духов, Мария Михайловна. Что скажете?

Заигрывать со смертью, когда она давно стучится в твою дверь? Понимаю... да, я понимаю. Как никто другой.

– Вы знаете толк в развлечениях, ваше высочество, – протянула я. – Мне нравится.

Длинный коридор закончился, и слуга открыл перед нами дверь в соседний вагон. Дмитрий любезно пропустил нас с Анастасией Алексеевной вперед. В роскошной гостиной всё было готово к сеансу, и новомодная спиритическая доска лежала на круглом столе. Лекарство действовало, и я смогла, наконец, оценить обстановку. Если бы не стук колес и ощущение движения, почти дворец. Только в железном коробке.

– Сядьте, – царевич указал мне кресло.

Я послушалась, все заняли свои места. Дмитрий напротив, княжна слева, рядом с ней Толстой, и Одоевский по правую руку от меня. Я поймала внимательный острый взгляд князя и сощурилась. Жар спал, самое время по-новому взглянуть на всё. Константин Одоевский был весьма привлекателен. Гвардейская выправка, скупые движения, волевой подбородок, длинные музыкальные пальцы. На высоком лбу ни одной морщины, но яркие зеленые глаза мужчины выдавали возраст. Ум. Опыт. Усталость.

– Ну что, Константин, начинай, – приказал ему Дмитрий.

Князь еле заметно поморщился. Недоволен? Мной? Подопечным? Не одобряет? Просчитывает, чем может обернуться этот странный вояж? Или … знает об убийствах? Готовится к очередному, чтобы … покрывать?

Один, два, три… un, deux, trois. Я спокойна. Со мной Анастасия Алексеевна, за мной … князь. Зачем Дмитрию идти против Милевского в открытую? Впрочем, что я могу знать? Да и … морфий, а значит, возможно всё.   

Князь спичкой зажег тонкую свечу в центре стола. Слуга погасил искусственный свет и оставил нас. Я закрыла веки, давая глазам привыкнуть к полутьме, а когда открыла…

«Кричать должен ангел…»

Прекрасный, словно высеченный из мрамора ангел застыл напротив. Совершенное чело – лик этот не мог принадлежать смертному. Бескрылый ангел, как давно ты пал? Дмитрий взглянул мне в глаза, ножом разрезая душу. Так, верно, смотрел на Него изгоняемый из Рая Люцифер, сжигаемый злобой и … любовью?