– А потом?

Взгляд зеленых глаз был кинжально-острым.

– А потом кто-то заплатит за убийство брата и его женщины.

– Как только вы все распутаете, нужно идти в полицию! – жестко отвечала она.

Он слегка поколебался. В своем воображении он уже заставлял преступника платить за содеянное. Но, глядя Лайле в глаза, понял, что не сможет этого сделать. Он упадет в ее глазах, если начнет мстить сам!

Поразительно, как много ее мнение стало для него значить.

– Да, я пойду к копам.

– О’кей. Я приготовлю ланч.

– Вы собираетесь приготовить ланч?

– Нам нужно поесть и подумать.

Она снова осторожно подняла яйцо из гнездышка.

– Вы делаете это, потому что любили его. Иногда он был настоящим, как вы сказали, чирьем в заду, иногда позором, часто разочарованием. Но вы любили его и потому будете делать все, что можете, лишь бы узнать, почему это произошло. Да, вы скорбите, но в самой скорби кроется ярость. А это неправильное, нехорошее чувство.

Она положила руку поверх его руки, словно в желании усмирить эту скорбь.

– Конечно, естественно его испытывать и даже хотеть наказания для того, кто это сделал. Но вы не такой. Благородство вам не позволит вершить самосуд. Поэтому я очень хочу вам помочь – и предлагаю начать с ланча.

Она пошла на кухню и стала рыться в продуктах, разложить которые еще не успела.

– Почему вы не прикажете мне убираться вон, проваливать и держаться от вас подальше?

– Зачем?

– Потому что я принес в ваш дом…

– Не мой!

– …на место вашей работы, – поправился он, – предмет, потенциально стоящий миллионы и, несомненно, раздобытый нечестными средствами. То, во что замешан мой брат, побудило кого-то вломиться в квартиру вашей подруги, чтобы искать вас или информацию о вас, и вполне возможно, пока вы встречаетесь со мной, эта особа – вероятно, убийца – будет следить за вами.

– Вы забываете трагическую потерю туфель Джули!

– Лайла…

– Их нельзя не принимать в расчет, – возразила она, ставя на огонь кастрюльку, чтобы сварить пасту. Салат с пастой – это то, что им надо сейчас. Быстро и вкусно.

– И ответ прост: вы – не ваш брат.

– Странный ответ.

– Первая часть ответа, – уточнила она. – Может быть, Оливер мне бы понравился. А может быть, выводил бы меня из себя, потому что зря растратил такой потенциал, столько возможностей. А вы не тратите. И это вторая часть ответа. Вы не растрачиваете себя зря. И это для меня важно. Не тратить зря ничего: ни времени, ни способностей, ни возможностей. Вы будете стоять за него горой, хотя уверены, что он сделал не только нечто глупое и опасное, но и просто немыслимое. Но все равно будете стоять за него. Верность. Любовь, уважение, доверие? Все это имеет существенное значение, но ничто не значит без верности. И это все, что я об этом думаю.

Ее темные глаза были исполнены чувств.

– Так почему я должна вас выгнать?

– Потому что вы не знали его. А ваша жизнь немыслимо усложнилась.

– Я знаю вас. И жизнь состоит из сложностей. Да и если я вышибу вас, вы не станете меня писать.

– Но вы не хотели, чтобы я вас писал.

– Не хотела… И все еще не уверена, что хочу, но теперь меня разбирает любопытство.