Я взглянула на Рисве и Агову, перед которыми резко опустился челнок, обогнав их и разворачивая в нашу сторону, как загоняемых животных, мысленно ухмыльнулась заблуждению захватчиков, кто здесь действительно сейчас жертва, и демонстративно покорно сцепила пальцы на затылке, опускаясь. Οдновременно с этим боковой люк в корабле отвалился и в спины стремительно развернувшимся братьям сухо защелкал парализатор. Да, спасибо, Вселенная, что все идет, как и задумано. Глыба поймал мой взгляд, без слов в последний раз спрашивая, уверена ли, а я быстро опустила веки, подтверждая, и только тогда он повалился лицом в траву, как подкошенный. Понятия не имею, как молиться местным Духам, но в этот миг я воззвала к ним, прося от всей души, чтобы и дальше везение не покинуло нас, и тут же ощутила, как впился под лопатку дротик и тело свело в жесткой боли, промчавшейся по всем нервам, и наступила темнота.
— Ну, здравствуй, звезда моя! — Едва включившийся мозг не сразу постиг, что ненавистный голос не очередной развеивающийся кошмар, а на этот раз действительность. — Все время считал тебя неординарной женщиной, София, но чтобы настолько!
Мышцы лица онемение отпускало в первую очередь и, приоткрыв глаза, я быстро осмотрелась в поисках Питерса и братьев.
— Нет-нет, неверная звезда моя, ты достаточно побегала и наобщалась всеми возможными способами, а теперь пора вернуться к нашим прежним отношениям, — насмешливо прокомментировал мое движение Тюссан.
Запаниковав на мгновение, я преодолела сопротивление еще не слишком послушных шейных мускулов и завертела головой, боясь обнаружить себя опять в головном модуле «Ковчега», болтавшегося на орбите. Неужели я просчиталась: нашелся способ нейтрализовать Оградителя и его вместилища и я опять вернулась в свое чистилище? Но нет, явно знакомые цвета листвы деревьев Реомы, заметные в огромных окнах у одной из стен комнаты, размером с всю главную кают-компанию на корабле, посреди которой я сидела в глубоком кресле-трансформере, и королевских размеров кровать убедили меня, что мы все же на наземной базе землян. У одного из окон и стоял Рожер, разглядывая меня с любопытством кровожадного зверя, примеряющегося как бы получше пустить кровь своей добыче. Но вот я себя его добычей теперь не ощущала и уставилась в ответ, бесцеремонно изучая как заново того, кто заставил меня пройти через ад. Память униженной и почти сломленной жертвы рисовала капитана настоящим страшным гигантом, что вечно сокрушал и насиловал меня, но почему-то сейчас он абсолютно не выглядел таким же угрожающим и отнимающим пространство. Мой страх не подпитывал значимость его образа, и Рожер смотрелся… обыкновенным. Да, его тело было все таким же образцом совершенства, и размеры не стали меньше, но на фоне Рисве, да и многих других хротра он однозначно проигрывал, и дело даже не во внешней идеальности или ее отсутствии. Просто сила, отчетливо просматриваемая в обликах мужчин народа, не источала опасности для более слабых и лично для меня, она была наглядной демонстрацией, что у тебя есть защита, а не нависающей над тобой опасностью или подавлением. И поэтому искренне восхищала. А вот от капитана исходило диаметрально противоположное «излучение», призванное пробуждать в окружающих страх и понимание их ничтожности рядом с ним. Это сквозило в языке тела, в выражении лица, просматриваясь сквозь все те же красивые черты уродливыми искажающими тенями. Но теперь, когда я внезапно осознала, что во мне нет ни капли страха перед ним, Тюссан как будто съежился в моих глазах, превращаясь из самодовольного рослого адониса в уродливого злобствующего карлика.