— Довольно! — закричал бек сердито, прервав допрос мюдира. — Я понял. — Затем он обратился к купцам:

— Теперь идите и успокойтесь. Если разбойники окажутся из наших курдов, я постараюсь разыскать их, и ни соринки вашей не пропадет. Если даже они из другого края, то и тогда я могу их указать вам. Будьте покойны; я не позволю, чтобы на моей земле совершались подобные беспорядки.

Купцы поклонились и пожелали беку многие лета.

— Крпо, — позвал бек одного из слуг, — уведи этих людей в свою палатку и прими их, как приказал бог принимать гостей. Позови сейчас же знахаря, чтобы перевязал им раны. Поручаю их тебе, и если будет какая-нибудь жалоба, ответишь головой.

Купцы снова поблагодарили и, поклонившись, вышли.

— Видишь, уважаемый мюдир, какие бывают случаи! Иди теперь разыщи, какой сатана ограбил их! Я уверен, что это не из наших курдов. Я жестоко наказываю разбойников, а потому из страха никто не осмеливается на такие дела. Но очень часто приходят разбойничать в нашу сторону из Персии и из других мест Кто может узнать перса, если он одет курдом? Это часто бывает и причиняет нам немало хлопот; однако я постараюсь изловить их, авось, удастся.

— Ахме, — обратился он к своему двоюродному брату, все время молча сидевшему в палатке. — Возьми с собой двадцать всадников из наших храбрецов и прежде всего отправляйся на место ограбления каравана. Разыщи там следы лошадей, расспроси соседних пастухов, — словом, сделай все, что нужно. Ты ведь не нуждаешься в советах, опытен в таких делах. Я не потерплю, чтобы на моей земле был грабеж. Это позорит мое имя.

Ахме сейчас же отправился в путь для исполнения приказания бека.

— У Ахме собачье чутье. Если разбойники не ушли далеко, то он их накроет, — сказал бек.

— Это видно… — заметил мюдир многозначительно.

Была уже поздняя пора. По приказу бека, подали ужин; наелись, напились, и бек, пожелав своему гостю спокойной ночи, отправился в свою палатку. Он не забыл сделать нужные распоряжения к отъезду мюдира.

Последний долго не мог уснуть и о чем-то думал.

Палатка бека состояла из двух отделений. В одном помещались женщины, а другое служило приемной бека.

Устройство палатки было просто и мало отличалось от бедных палаток курдов пастухов; она была сшита из черной материи, сотканной курдианками. Войдя в приемную, бек приказал слуге, сопровождавшему его, опустить занавеси и уйти. Он сел и стал кого-то ждать; фонарь, висевший на потолке, коптел и тусклым светом освещал палатку. На женской половине было тихо: видно, там все спали.

Вошел Крпо, тот самый курд, которому были поручены ограбленные купцы.

— Успокоились твои гости? — спросил бек, пристально глядя ему в лицо.

— Благодаря милости господина моего… — ответил лукавый курд. — Они поужинали, выпили и, благословив твое имя, легли спать. Авось, приснится им, что товары их найдены…

— «Мертвец не вернется из ада»… — сказал бек насмешливо. — Где спрятали награбленное?

— В нашей деревне, у хромого Ало.

— Хорошие вещи?

— Никогда бог не посылал нам такого добра, бек: золото, серебро, шелковые изделия — словом, найдешь все, что захочешь.