Юнус наклонился и снова заглянул в лицо Верещагина.

– А тебя что, разве не волнует судьба бывшей жены? Ведь у вас вроде тоже любовь была… Мне даже отец мой, упокой Аллах его бессмертную душу, говорил: «Такая пара! Такая пара!» А я что-то не слышу от тебя сейчас слов сожаления и сочувствия. Кстати, у казахов зоны – не дай бог попасть! И когда Регина оттуда выйдет, никто точно не знает. Будет ей уже точно далеко за сорок: помятая, больная, нищая – жизнь прошла мимо. Муж, то есть я, не дождется ее возвращения, а общего имущества у нас нет – делить нечего. Вернется, бедняжка, к Брониславе Витальевне, у которой к тому времени уже не будет ни загородного дома, ни квартиры в центре Петербурга. Никогда Региночка уже не сядет за руль кабриолета, не родит детей… Вот что наркотики с людьми делают! Ну, хоть жива останется, и то счастье. Если, конечно, переживет ужасы заключения… Я вам не надоел своими разговорами?

– Надоел, – произнес Алексей, поднимаясь.

Лариса тут же встала и снова обхватила его руками, прижимая к себе.

– Ладно, – махнул рукой Юнус своим спутникам, – сажайте ее в машину.

Подскочили Рахим и Юлдаш и, схватив Ларису, оттащили ее в сторону. Верещагин попытался сопротивляться, но сначала Юнус ударил его по почкам, а потом Юлдаш нанес удар в лицо. Алексей лежал на песке, слышал, как кричит Лариса, и понимал, что для него уже все закончилось: еще несколько мгновений, может быть, минута или две, и его убьют. Убьют, скорее всего, на ее глазах, чтобы и Лариса потеряла всякую надежду. И от этой обреченности стало вдруг тошно и обидно.

Он попытался подняться, но удар ногой в лицо на мгновенье ослепил его.

– Тащите ее машину! – как сквозь вату донесся голос Юнуса. – Этого я сам…

Послышался шум работающего двигателя автомобиля, но звук долетал откуда-то издалека. «Впрочем, скоро все закончится – весь этот мир будет далеко», – мелькнуло в голове Алексея.

– Кто там? – спросил Бачиев.

– Наши, – ответил Рахим, – хотя всего одна машина. Может, Джафар?

– Движок не «Ренджровера». Да, собственно, какая разница…

Верещагин медленно поднялся. Обернулся, чтобы в последний раз посмотреть на Ларису, и увидел выезжающий из-за бархана старый «уазик».

– А это еще кто? – удивился Юлдаш.

Машина остановилась, открылась дверь, и на землю спрыгнул молодой узбек в джинсах и в расстегнутой белой рубашке. В руках он держал «АК-47».

– Ты кто? – крикнул Юнус.

Юлдаш с Рахимом, оставив Ларису у джипа, шагнули навстречу незнакомцу.

– Я ищу тех, кто покушался на нашего президента, – ответил парень.

– Опоздал, – рассмеялся Юлдаш, – мы их уже взяли.

– Все равно, дайте ему денег, и пусть валит отсюда, – крикнул Бачиев.

Рахим достал из кармана несколько купюр и направился навстречу вновь прибывшему.

– Сто баксов тебе хватит?

– Погоди, – приказал ему Юнус. И обратился к приехавшему узбеку: – Мне твое лицо знакомо… Мы встречались с тобой прежде?

– Возможно, – ответил парень, разглядывая Верещагина.

– Встречались, точно, – продолжал всматриваться в лицо водителя «уазика» Бачиев. – У меня уникальная память на лица: если я кого видел хоть раз в жизни, запоминаю навсегда. Сам скажи, где мы встречались… Погоди, ты ментом был в Учкудуке… Ты лейтенант, приходил ко мне по поводу…