Одним прекрасным днем случилось долгожданное для меня событие: из Голландии пришел корабль, в трюме которого помимо всего прочего были заказанные мною ван Дейку кремневые ружья. Я в сопровождении верных Лелика и Болика помчался принимать заказ. Ван Дейк полностью выполнил свою часть уговора, ружья были практически точной копией того, что я давал ему в качестве образца. Добротный ствол, качественный замок французского типа, ореховое ложе при минимуме украшений. Каждый ствол украшен двумя клеймами. Одно – льежской испытательной станции, второе – личное клеймо ван Дейка. Разумеется, ружья тут же были выборочно подвергнуты испытанию. Все работало безукоризненно. К каждому ружью прилагался железный шомпол, пулелейка, пороховница, и все это в единообразных патронных сумках. Хитрый голландец и тут сумел потрафить клиенту: на каждой сумке был герб Мекленбурга: бычья голова в герцогской короне. Молодец, уважаю!

Сопровождал груз племянник почтенного негоцианта – сам он, как видно, в Швецию ходить зарекся. Племянник, надо сказать, был довольно молодым человеком приятной наружности, внешность которого немного портил шрам на левой щеке. Во время приемки ружей мы разговорились, и образ его мыслей также пришелся мне по душе. Я уже подумывал, не предложить ли молодому человеку службу, когда после завершения всех дел он подал мне письмо от дяди. Странный парень, подумал я, обычно прежде подают рекомендательные письма, а уж потом все остальное. В письме ван Дейк-старший помимо всего прочего просил за племянника. По его словам, молодой человек успешно служил в войсках штатгальтера, но один неприятный случай, закончившийся дуэлью, поставил крест на карьере молодого военного. И добрый дядюшка интересовался – не буду ли я столь любезен порекомендовать шведскому королю его племянника.

– Как вас зовут, молодой человек? – начал я задавать вопросы.

– Рутгер, ваша светлость.

– Рутгер, прекрасно, вам известно, о чем меня просит ваш дядя?

– В общих чертах.

– Замечательно. Вам нужна служба, а мне нужны толковые люди. Как вы на это смотрите?

– Это больше, чем я смел надеяться, ваша светлость, для меня будет честью служить вам.

– Вот как? Чего же такого рассказал вам ваш дядюшка обо мне?

– О, ваша светлость, дело не только в рассказах дяди, о вас идет молва по всей Европе.

– Что вы говорите! Могу себе представить что обо мне болтают досужие сплетники, впрочем, учтите – все, что в этих слухах плохого, почти наверняка чистая правда. Я еще тот фрукт!

Мы весело рассмеялись и, распорядившись об отправке ружей на «Марту», отправились в мою резиденцию. Так я называл подаренный мне покойным королем Карлом дом. По пути я посетовал на отсутствие цветов. Действительно, как ни трудно мне это было представить, но подарить букет невесте было целой проблемой. Полевые цветы в Швеции не слишком радовали глаз, а оранжереи еще в моду не вошли. Розы вообще, по слухам, росли только в Италии и на Балканах, и даже тюльпанов никто толком не разводил. Вот как без цветов устроить конфетно-букетный период в отношениях? Конфет, кстати, толком тоже нет. Шоколад только-только стал появляться в виде напитка, и до шоколадных конфет – как до Китая пешком. Ну а то, что изготавливают местные кондитеры, лучше не есть – здоровее будешь. Бог его знает, что они туда кладут, но сильно подозреваю, что все эти глутаматы и аспартамы, вкупе с Е-95, идентичные натуральным, просто детская шалость по сравнению с продукцией местных алхимиков от кондитерской индустрии. Рутгер, поняв суть моих проблем, как только мы прибыли, полез в свой сундук и достал оттуда сверток с несколькими невзрачного вида луковицами, которые и предложил мне. Сначала я не понял.