— Когда можно ждать результат насчет причин смерти? — спросила Эрика. — Если мы его, конечно, найдем, — осторожно добавила она, хотя почему-то была совершенно уверена, что эксгумация подтвердит ее догадку.

— Я говорил с Педерсеном, он пообещал дать предварительное заключение послезавтра. В пятницу. Если мы его найдем, он отложит все и займется этим делом завтра же. Но он раз пять повторил — заключение предварительное, и он…

Один из криминалистов выпрямился и помахал рукой.

— Мы что-то нашли! — крикнул он.

Турбьёрн подошел, наклонился к нему, и они с минуту обсуждали что-то шепотом — голова к голове, так что ни слова слышно не было. Потом вернулся к Эрике, которая не решилась подойти поближе.

— Похоже, кого-то закопали совсем близко к поверхности. Без гроба, поэтому мы должны работать осторожно, чтобы не повредить улик. Это займет какое-то время…

Он помолчал и неохотно добавил:

— Похоже, ты права.

Эрика кивнула и с облегчением выдохнула. Краем глаза она заметила Челля — того остановили Мартин с Йостой. Никаких посторонних. Она поспешила к ним.

— Пропустите его, это я ему позвонила.

— Мельберг сказал совершенно ясно — никаких посторонних, особенно журналистов, — проворчал Йоста, положив руку на грудь Челля.

— На мою ответственность, — сказал подошедший Патрик и бросил на Эрику взгляд, который должен был означать: вот видишь, я из-за тебя рискую всей карьерой.

Она кивнула и потащила Челля к могиле.

— Нашли?

— Похоже, да. Похоже, мы нашли Ханса Улавсена.

Некоторое время они смотрели, как криминалисты осторожно освобождают от земли большой бесформенный мешок.

— Значит, он никуда не уезжал из Фьельбаки…

— Нет. Теперь осталось выяснить, что произошло.

— Эрик и Бритта знали, что он здесь лежит.

— И поплатились жизнью. — Эрика потрясла головой, словно рассчитывала, что таким образом все бочонки лото встанут в нужные клетки.

— Но он же пролежал здесь шестьдесят лет! Почему вдруг эта тайна стала такой важной? — задумчиво сказал Челль.

— А вам ничего не удалось узнать у отца?

— Ничего. Либо он не знал, либо не хотел говорить.

— Вы думаете, он мог…

Челль понял ее без продолжения.

— Мой отец способен на что угодно. В этом я ни секунды не сомневался и не сомневаюсь.

— О чем вы? — К ним подошел Патрик.

— О том, что все эти убийства, возможно, совершил мой отец. — Челль произнес эти слова абсолютно спокойно, с такой же интонацией, как сказал бы: «Завтра будет дождь».

Патрика покоробило от такой искренности.

— Вам что-то известно? — спросил он. — У нас были подозрения, но в случае с Эриком у вашего отца алиби.

— Этого я не знал. На всякий случай проверьте еще раз. С его криминальным опытом можно инсценировать какое угодно алиби.

Вообще-то он прав, подумал Патрик и сделал пометку в блокноте — надо будет спросить Мартина, насколько тщательно он проверил алиби Франца.

— А-а-а… четвертая власть получила милостивое разрешение присутствовать. — Подошедший Турбьёрн кивнул Челлю.

— Я здесь не как журналист… у меня личный интерес.

Турбьёрн пожал плечами: ему какое дело? Раз полиция теперь пропускает всех с «личными интересами», пусть стоит.