Челль потянулся за папкой с газетными статьями и хлопнул себя по лбу — он же забыл отправить факс с фотографией Эскилю Хальворсену! Он набрал номер.

— Я пока ничего не нашел! — сказал норвежец вместо приветствия.

Челль поспешил заверить Эскиля, что нисколько его не торопит, а позвонил только, чтобы узнать номер факса.

— Фотография — это хорошо, — одобрил Эскиль Хальворсен. — Вы можете послать факс на кафедру в университете. — И продиктовал номер.

Челль послал статью, где изображение Ханса Улавсена было наиболее четким, и снова уселся за стол. Может быть, Эрика что-то накопала? Он на текущий момент исчерпал все свои ресурсы.

Из задумчивости его вывел телефонный звонок.

— Дедушка пришел! — крикнул Пер.

Карина вышла в прихожую.

— Могу зайти ненадолго?

Карина с беспокойством отметила, что Франц очень плохо выглядит. Не сказать, чтобы она испытывала к нему особо нежные чувства, но то, что он сделал для нее и Пера… Во всяком случае, для него нашлось место в списке людей, которым она была благодарна.

— Заходи. — Карина прошла в кухню, чувствуя на себе его взгляд, и решила ответить на невысказанный вопрос. — Ни капли. С тех пор как ты у нас был — ни капли. Спроси у Пера.

Пер кивнул и уселся за стол напротив деда, глядя на него с нескрываемым обожанием.

— Вот и волосы начали появляться, — весело сказал Франц и погладил внука по голове.

— Да ладно, — смутился Пер и тоже провел рукой по голове.

— Это хорошо… хорошо.

Карина включила кофеварку и бросила на него многозначительный взгляд. Он еле заметно кивнул — да, он помнит. Он не собирается обсуждать с внуком свои политические взгляды.

Карина налила кофе и присела к ним, исподтишка поглядывая на бывшего свекра. Что-то с ним определенно не так. В ее глазах он всегда был образцом силы и энергии, хотя, как она думала, мог бы найти им и лучшее применение. А сейчас он был сам на себя не похож.

— Я открыл счет на имя Пера, — сказал Франц, не глядя ей в глаза. — Он сможет им воспользоваться, когда ему исполнится двадцать пять. Я уже кое-что туда положил.

— Откуда… — начала было Карина, но он предостерегающе поднял руку.

— По некоторым причинам, в которые мне не хотелось бы вдаваться, деньги положены не в шведский банк, а в люксембургский.

Карина не особенно удивилась. Челль не раз говорил, что у отца припрятаны деньги, нажитые преступным путем.

— Но почему именно сейчас?

Франц ответил не сразу.

— Если со мной что-то случится… — произнес он тихо. — Если я… в общем, я так захотел.

Карина промолчала. Подробности ее не интересовали.

— Круто! — заявил Пер, с восхищением глядя на деда. — И сколько я получу?

— Пер! — Карина строго посмотрела на сына.

Тот пожал плечами: а что тут такого?

— Много, — сухо ответил Франц. — Но, хотя счет и заведен на твое имя, я поставил условие. Во-первых — это я уже сказал, — не раньше чем в двадцать пять лет. Во-вторых, чтобы получить деньги, тебе понадобится согласие матери. Пусть она определит, достаточно ли ты созрел, чтобы распорядиться этими деньгами по-умному. Причем это условие действует и после твоего двадцатипятилетия. Ясно?